2  Октября 2025 г.  в 09:52 : Виртуальная экскурсия

В Беларуси сейчас решают, где разместить площадку для хранения радиоактивных отходов. К 2030 году должна появиться первая карта захоронения, которая позволит изъять часть низкоактивных отходов с БелАЭС. Office Life посмотрел, как сегодня хранят такие отходы в соседней России и можно ли такой объект сделать безопасным для сотрудников и окружающей среды.

Фото: «Радон»

Для чего нужно хранилище

В ноябре 2022 года Беларусь и Россия подписали межправительственное соглашение о сотрудничестве в области обращения с отработавшим ядерным топливом. Документ предусматривает ввоз облученных тепловыделяющих сборок ядерных реакторов с БелАЭС в Россию для временного технологического хранения с последующей переработкой. В Беларусь они вернутся в виде радиоактивных отходов (РАО), поэтому предусмотрены гарантии со стороны Минска по приему таких отходов и готовности соответствующей инфраструктуры.

В результате переработки РАО их объем снизится в сравнении с прямым захоронением отработанного топлива. В итоге сейчас одна из главных тем — сооружение хранилища для таких отходов. Подробнее о том, как выбирают площадку, мы рассказывали здесь.

Кстати, РАО образуются не только в результате работы атомных станций. Среди их источников — промышленные и сельскохозяйственные предприятия, научные и медицинские учреждения. Это могут быть загрязненный грунт и строительный мусор, фильтрующие материалы, лабораторная посуда, медицинские препараты, дымовые извещатели и даже отработанные смазочные масла.

Как хранят отходы в России

Во времена СССР в каждой советской республике был комбинат, который занимался отходами. Сейчас такой объект, но с современными технологиями — «Радон» — работает в окрестностях Сергиева Посада, это около 90 км от российской столицы. В 1960-е его создавали как центральную станцию по переработке и захоронению радиоактивных отходов, с 2013-го он входит в систему «Росатома». Во время World Atomic Week, которая проходила в Москве, в научно-производственном комплексе «Радон» довелось побывать и журналисту Office Life.

Территория научно-производственного комплекса «Радон». Фото: «Радон»

Мобильный телефон — в специальную ячейку, вместо привычной одежды — защитная, обувь тоже специальная, на голову выдали кепку, а обязательный аксессуар — карманный дозиметр. Словом, знакомство с «Радоном» началось в полной экипировке, но на фоне униформы сотрудников — это лайт-вариант. Немного тревожно становится, когда «нули» на дозиметре постепенно начинают сменяться другими цифрами. Что означает «10»? Это вообще безопасно?

Не волнуйтесь, он запищит, если будет выше нормы», — успокаивают сотрудники. Надо сказать, что у них цифры на дозиметре сильно больше, но тот молчаливо переносит и эти показатели.

Директор Сергиево-Посадского филиала «Радона» (всего их в России 12) Евгений Макаров говорит на языке цифр: работники завода получают за год дозу, сравнимую с 20–30 перелетами на самолете, то есть не больше 1 мЗв. Часто летаете в командировки или путешествия? Рискуете больше, чем сотрудник предприятия с захоронением ядерных отходов. Но на заводе любят приводить другой пример, более близкий: частые пассажиры московского метро за год радиации получают около 2 мЗв — все дело в мраморе, который фонит. В целом же на предприятии среднегодовая доза облучения — 0,4 мЗв.

Евгений Макаров. Фото: ОНТ

И хотя сотрудники уверяют, что за пределы площадки даже минимальная радиация не выходит, ближайший поселок — за 4 км. Уровень загрязненности дренажных вод, почвы и растительности здесь постоянно контролируют, а специальная программа регулярно отслеживает характеристики вентиляционных выбросов и сточных вод. ЧП, которые бы вызвали превышение основных дозовых пределов, за все время работы на предприятии не было. Но исследования показали, что при максимальной радиационной аварии — разрушение упаковок РАО и пожар — доза потенциального облучения за пределами промышленной площадки не превысит нормативного уровня в 1 мЗв.

Экскурсия по предприятию. Фото: ОНТ

Отходы сюда свозят разные: с атомных станций, авиационных предприятий, из медицинских и исследовательских учреждений — всего около сотни организаций. Причем треть из них — строительные материалы, еще 15% приходится на загрязненный грунт. Что-то сжигают, для этого есть специальная установка под говорящим названием «Факел». Что-то, как металлы, очищают от поверхностного загрязнения и сдают в металлолом. Часть отходов цементируют, кондиционируют и помещают в специальные контейнеры — кубы голубого цвета, после временного пятилетнего хранения передают национальному оператору для захоронения. За год через комбинат проходит около 400 кубометров РАО, или примерно 1500 упаковок.

Фото: «Радон»

Кстати, хотя на предприятии современное оборудование, новые технологии сначала многократно тестируются и проверяются. Говорят, в ядерной сфере все базовые технологии основаны на проверенных, что куда важнее для безопасности. Не менее важно каждый шаг документировать, потому что все требования и предписания не на пустом месте — результат многолетнего опыта.

За час экскурсии дозиметр так и не запищал. Но на выходе снова проверка: радиации не нашли даже на подошвах обуви. Хотя коллеги-журналисты не преминули пошутить, что надо еще в темноте проверить, вдруг начнем светиться.

Фото: «Радон»

Как сотрудничают с белорусами

«Радон» сотрудничает с белорусскими специалистами в разработке методики паспортизации РАО Белорусской АЭС. Определяют массив проб и перечень исследуемых радионуклидов РАО на станции в соответствии с национальными и отраслевыми нормативными актами.

В свою очередь белорусские ученые Института тепло- и массообмена имени А. В. Лыкова Национальной академии наук помогали российскому предприятию совершенствовать газодинамические расчеты для вариантов устройства шахтной печи и камеры сжигания пирогаза установки «Плутон».

Михаил Белый. Фото: «Радон»

Замдиректора филиала Михаил Белый, отвечая на вопросы Office Life, рассказал, что у них серьезный опыт в строительстве и эксплуатации хранилищ РАО разного типа. И местные специалисты при необходимости могут участвовать в работах по созданию модели пункта захоронения РАО в Беларуси.