С вахты — в инвалидность, потом по судам: как вахтовики из Башкирии потеряли здоровье и работу

Работа вахтовым методом очень распространена: несмотря на сложные условия, мужчины, особенно из Башкирии, готовы там работать ради высокого дохода. Труд опасный: может что-то обрушиться, сломаться, причинить вред. Так случилось и с двумя жителями республики: один получил травму на объекте, у другого развилась тяжелая болезнь, оба дошли до Верховного суда России, чтобы взыскать деньги за потерянное здоровье, ведь дома им не очень хотели помогать. UFA1.RU рассказывает их истории.

Павел Ш. устроился в уфимскую компанию, которая строила объекты для нефтегазового комплекса. Когда заключил с ней договор, его отправили на компрессорную станцию под Санкт-Петербургом, средняя зарплата — 47 тысяч рублей в месяц.

Там он и получил травму: ночью 1 мая 2018 года делал монтаж конструкций, не удержался, упал с высоты 5,7 метра. Падение пришлось на бетонную плиту.

Комиссия провела расследование и выяснила, что Павел не пристегнулся страховкой. В то же время на объекте не было решетчатых настилов, освещение было недостаточным, работодатель плохо контролировал соблюдение требований охраны труда. Кроме того, виновными признали двух мастеров, которые должны были проверить безопасность стройплощадки, в том числе наличие страховки у рабочих.

Павел получил закрытую черепно-мозговую, ушиб мозга тяжелой степени, контузию, ушибы, тупые травмы головы и грудной клетки, ушибы с кровоизлиянием в левых лобной и височных долях. Комиссия признала пострадавшего непригодным к работе навсегда. В своем иске Павел говорит, что получил моральные страдания, потому что теперь он не может устроиться на другую похожую работу, в которой у него наибольший опыт. Поэтому он направил работодателю заявление, в котором просил выплатить утраченный заработок на время болезни и возместить моральный вред.

Однако работодатель не захотел этого делать, Павел уволился без денег 15 февраля 2019 года. В Октябрьском районном суде Уфы он просил взыскать 297 тысяч рублей заработка и 5 миллионов рублей как моральный вред.

В суде ответчик не стал снимать с себя ответственности за произошедшее, сказал, что выплатил материальную помощь в 9,2 тысячи рублей. Готов оплатить утраченный заработок, за исключением двух месяцев, когда пострадавший «не работал по неизвестным причинам». Еще 59,5 тысячи рублей Павлу достались от Фонда социального страхования. Этого было недостаточно, так как лечение продолжалось, а у мужчины еще дома маленький ребенок, его надо содержать на что-то.

Суд в Уфе определил, что больничный из-за травмы был с 2 мая по 8 ноября (а не до февраля, как просил Павел), хотя работодатель оспаривал период с сентября по ноябрь (те самые «неизвестные причины»). Выяснилось, что с ноября по январь у пострадавшего был отпуск за свой счет, а что было потом, неизвестно, никаких документов нет.

Суд посчитал, что утраченный заработок вахтовика — 284,5 тысячи рублей, а не 297 тысяч, как просил истец. Из этой суммы вычли страховую выплату. Получилось, что к взысканию определили 225,5 тысячи рублей.

При этом суд назначил экспертизу травм Павла: все они подтвердились, но вред был оценен как «средней тяжести», с чем не согласился адвокат истца, он просил указать, что это «тяжелый вред здоровью». Доводы защитника признали «неправильным толкованием» соответствующего приказа Минздрава России.

Первая инстанция определила размер компенсации исходя из «физических и нравственных страданий», степени вины работодателя и других обстоятельств. Однако суд отмечает, что точно измерить моральный вред невозможно, а главная цель его возмещения — смягчить эмоционально-психологическое состояние потерпевшего. Учитывая это и возмещение ответчиком 9 тысяч рублей, суд в ноябре 2019 года решил, что моральный вред составляет 90 тысяч рублей, а не 5 миллионов.

С суммой утраченного заработка Павел согласился, а вот за компенсацию решил побороться в Верховном суде Башкирии. Тот пояснил, что для возмещения морального вреда судья должен установить факт причинения страданий, обстоятельства, степень вины работодателя и еще много разных факторов, которые влияют на этот спор. Также надо учитывать «требования разумности и справедливости» и свои внутренние убеждения.

ВС РБ в мае 2020 года изучил дело и пришёл к выводу, что компенсации в 90 тысяч достаточно. Поэтому отменять решение первой инстанции нет оснований.

Павел пошел дальше — в Шестой кассационный суд в Самаре, куда идут жалобы на вступившие в силу решения. Но результаты предыдущих инстанций он признал законными, потому что нарушений норм права не было. Напротив, суды, по мнению кассации, полностью и верно оценили ситуацию.

А доводы пострадавшего о несогласии с суммой компенсации признали несостоятельными, потому что истец и его защитник «неверно толковали нормы материального права» и оценивали доказательства по-своему. Поэтому кассация в сентябре 2020 года Павлу отказала в отмене предыдущих решений.

Отказ в 5-миллионной компенсации хоть и вступил в силу после апелляции, еще одна стадия обжалования у уфимца была. Это Верховный суд России, который аналогично кассационному суду в Самаре проверяет законность предыдущих решений, но также может запросить дело полностью, что и было сделано в случае Павла.

Здесь был успех: коллегия ВС РФ отменила предыдущие решения, потому что нашла нарушения.

Она привела в пример дело в Европейском суде по правам человека — россиянин в 2005 году получил 25 тысяч рублей (при средней зарплате в 4,3 тысячи рублей) в национальных судах как компенсацию морального вреда за избиение милиционерами. ЕСПЧ присудил мужчине 9 тысяч евро, что примерно 315 тысяч рублей по тем временам.

Европейцы пояснили, что национальные суды должны обосновать, почему они выбрали ту или иную сумму компенсации.

Суд в Уфе, говорит Верховный суд России, этого не сделал и отнесся слишком формально. Не была дана оценка физическим и нравственным страданиям, не было учтено, что истец утратил трудоспособность по своей специальности, больше не может работать вахтой, нуждается в лечении и содержит ребенка.

Суд первой инстанции перечислил критерии (возраст, тяжесть травмы и прочее), но не связал их с размером компенсации и не раскрыл мотивов выбора именно 90 тысяч рублей. Компенсация, по мнению ВС РФ, должна соразмерно отражать характер страданий, а не быть формальной суммой.

В итоге дело Павла в марте 2021 года вернули обратно в Уфу для повторного рассмотрения.

В мае 2021 года, спустя три года после травмы, Павлу присудили новую компенсацию — 350 тысяч рублей. В ноябре того же года Верховный суд Башкирии увеличил сумму до 710 тысяч рублей — в довесок к предыдущим 90 тысячам.

Юрий Л. из Туймазов работал на вахте с 2000-х, был электромонтером на нефтепроводах. Компания оплачивала ему периодические медицинские осмотры в частном медицинском центре.

Как указал мужчина в иске, в анализах, которые он сдавал, были явные отклонения, а врачи клиники их якобы не увидели. Из-за этого его заболевание в 2015–2017 годах прогрессировало и дошло до того, что теперь он инвалид, жить без гемодиализа не может, а равно лишен высокооплачиваемой работы. Поэтому он потребовал с медцентра моральный вред в 5 миллионов рублей и утраченный заработок в 816,4 тысячи рублей.

Представители клиники пояснили в суде, что в 2015 году они даже нашли у Юрия повышенное давление, высокий холестерин, много белка в моче, что свидетельствовало о каком-то заболевании. Вахтовик, по словам ответчика, признался, что у него давно имеется гипертония, предоставил справку из другой клиники, которая это подтверждала.

Представители клиники сказали, что это не препятствует работе на вредных условиях. Дальше организация ссылалась на то, что стандартный медосмотр не давал возможности выявить почечную недостаточность, а маркеры заболевания почек и консультация нефролога не входили в стандарт обследований. Конкретно речь идет о приказе № 302н от Минздравсоцразвития России, который устанавливает порядок проведения медосмотров для работников на вредных условиях.

В клинике говорят, что истец у них не устанавливал свой диагноз, а равно не лечил его, поэтому к ним вопросов ноль. В пользу организации выступила судмедэкспертиза, на которой суд обосновал свой отказ в иске.

Эксперты сказали примерно то же самое: при стандартных осмотрах выявить почечную недостаточность было невозможно. Из-за тех отклонений, которые были найдены ранее, нужно было пройти дообследование, в том числе с участием нефролога, однако это в обязанности конкретного медцентра не входило. Также экспертиза пришла к выводу, что болезнь у Юрия начала прогрессировать задолго до 2015 года, на который он обращает внимание в своем иске.

Эксперты чётко указали, что даже если бы тогда заболевание нашли, вылечить его уже тогда было невозможно. Задержка диагностики, если такая и была, не повлияла бы на исход. Итого — вины медцентра, по мнению экспертизы, нет.

Учитывая это, Туймазинский межрайонный суд в июне 2019 года отказал в иске и взыскал с Юрия 86 тысяч рублей судебных расходов.

Мужчина подал жалобу в Верховный суд Башкирии, который в сентябре 2019 года вынес новое решение. Апелляция пояснила, что туймазинский суд зачем-то возложил обязанность доказывания на истца, хотя этим должен заниматься ответчик.

Кроме того, суд в Уфе пояснил, что первая инстанция не учла нормы Трудового кодекса России и закона «Об основах охраны здоровья граждан». В частности, медорганизация была обязана выявить патологию и проинформировать о ней, а потом направить на дообследование, чего сделано не было. По мнению апелляции, это свидетельствует о некачественном оказании медицинских услуг.

Однако Верховный суд Башкирии согласился с экспертами, что прямой связи между ошибкой и инвалидностью нет. Утраченный заработок взысканию не подлежит, но компенсация морального вреда допустима — 70 тысяч рублей. Расходы на экспертизу взыскали с ответчика.

В марте 2020 года Юрий дошел до кассации в Самаре. Там результат был абсолютно противоположный: суд отменил решение второй инстанции, потому что та «неверно истолковала нормы права». По мнению кассации, медицинский центр действительно должен был направить истца на дообследование, но только если было подозрение на профзаболевание.

Кассация обратилась к выводам экспертов: заболевание начало приобретать хронический характер еще до 2015 года. Медосмотр проводился в соответствии с тем самым приказом № 302н. Нет достаточных доказательств того, что медцентр некачественно оказал услуги.

Юрий подал жалобу в Верховный суд России, который в ноябре 2020 года согласился с выводами апелляции — вред здоровью был причинен из-за того, что мужчина не знал о реальном состоянии своего здоровья и возможных патологиях. Об этом его должен был предупредить медцентр, чего не сделал.

В итоге суд в Москве решил, что компенсация в 70 тысяч рублей будет достаточной.