Что стоит за решением по «Распериа» и Райффайзену

Чем может обернуться для Raiffeisen Bank International (RBI) решение российского суда? Его «дочка» обязана выплатить более 2 миллиардов евро российской компании «Распериа».

RBI заявил о наличии резервов и отсутствии угроз для клиентов. Что особенно важно, Россия остается для группы Raiffeisen Bank International (RBI) важным рынком, и в период ожидаемой оттепели это явный плюс. Впрочем, эксперты считают, что RBI компенсирует средства, которые он обязан заплатить «Распериа» с лихвой: замороженный пакет акций, который по решению российского суда теперь перейдет к Райффайзенбанку, вырос в цене и уже по номиналу стоит почти 2 млрд евро; ликвидные акции европейской компании с растущей капитализацией для RBI выглядят привлекательнее рублей, заблокированных в российском дочернем бизнесе. Оптически ситуация выглядит так, будто российский суд вынес решение в пользу «Распериа», но на самом деле решение его также создает основание и для Raiffeisen получить право собственности на пакет акций «Распериа» в Strabag.

Если все срастется, банк получает контроль над активом, который и хотел заполучить год назад, подписав с «Распериа» договор купли-продажи этих акций. Но из-за яростного сопротивления другого акционера Strabag, Хазельштайнера, узурпировавшего контроль над компанией, сделка сорвалась: почувствовав, что сделка Raiffeisen с «Распериа» повлечет за собой смену власти, Хазельштайнер включил все свои политические рычаги, включая санкционных регуляторов, чтобы ее развалить.

Однако теперь, помимо прямой экономической выгоды Raiffeisen как ранее пассивного акционера, решение российского суда открывает возможность получения корпоративного контроля над Strabag. А для самого Strabag этот сценарий открывает новые горизонты: компания получает новый приток чистого управленческого «кислорода» в лице Raiffeisen – мажоритарного акционера с прозрачными подходами в управлении. При этом у Raiffeisen есть перспектива вместо самостоятельного управления Strabag привлечь нового инвестора и получить, по разным оценкам, до 6 млрд евро на продаже всего консолидированного пакета крупному профильному игроку.