Что видит француз, когда оглядывается на свою историю?

«Франция: между славой и пеплом. История, которую мы носим в себе»

Пролог: Пламя и тени
Париж, 1789 год. Искры пламени носятся над крышами, где дым костров Бастилии смешивается с криками толпы. «Свобода, равенство, братство!» — эхо этих слов будет преследовать Францию веками. Великая революция — наш Сфинкс! Она дала миру Декларацию прав человека, но оставила гильотину как напоминание: даже свет отбрасывает чёрные тени.
«Революция пожирает своих детей», — скажет позже Дантон, идя на казнь. Каждый француз сегодня знает: наша свобода выкована из крови. Гордость? Да. Но и стыд тоже.

Акт I: Император-проклятие. Наполеон и призрак Москвы
1804 год. Собор Нотр-Дам. Наполеон коронует себя сам — жест, достойный шекспировской трагедии. Он даёт Франции Гражданский кодекс, Лувр, триумфальные арки... Но наступает 1812-й: бескрайние русские снега, горящая Москва, обмороженные французские солдаты.
«От великого до смешного один шаг», — бросит Бонапарт, бегущий из России. Его итог? Миллионы погибших, русские казаки в Париже в 1814-м, и позор, который не смыть даже Вандомской колонной.
«Французы! Вы получили от меня больше славы, чем нужно для счастья» (Наполеон — из ссылки на Святой Елене).

Акт II: Тишина предательства. Петен — позор, который нельзя забыть
1940 год. Компьенский лес. Вагон-салон, где маршал Петен подписывает капитуляцию перед Гитлером. Его руки позорно дрожат. Вишистская Франция — это не страна, а тень: коллаборационизм, желтые звёзды на евреях, расстрелы маки.
«Я вступил в ад, чтобы спасти Францию», — оправдывался Петен. Но ад не прощает.
В это же время из Лондона звучит голос де Голля: «Франция проиграла битву, но не войну!» Его силуэт на фоне Эйфелевой башни, опутанной свастикой, становится иконой сопротивления.

Акт III: Де Голль — последний рыцарь
1960-е. Алжир в огне, баррикады в Париже. Но Шарль де Голль идёт против всех: выводит Францию из НАТО, создаёт ядерный «удар возмездия», признаёт независимость колоний. Его речь в Москве в 1966-м — вызов эпохе: «Россия — великая европейская нация. Мы должны строить Европу от Атлантики до Урала!»
И вот де Голль стоит на Красной площади под дождём, в форме генерала, а вокруг — толпы русских, кричащих «Вив ля Франс!». Это пик величия — и его закат. В 1968-м студенты бросают в него камни: «Де Голль — диктатор!». Он уходит, хлопнув дверью: «Французы — это дети, которые ненавидят тех, кто их спасает».

Акт IV: Сумерки суверенитета. От Миттерана до Макрона
1983 год. Париж. Франсуа Миттеран и Гельмут Коль пожимают руки над договором о ЕС. Европа объединяется, но Франция растворяется. 2003-й: Жак Ширак бросает вызов США — «Нет войне в Ираке!».

Это последний всплеск гордости.
А потом — тихий крах.
2009 год: Николя Саркози возвращает Францию в НАТО. 2017-й: Макрон, «банкир у власти», целует руку Трампа. Его речи о «европейской армии» тонут в смехе Байдена.
Символ эпохи: В 2023-м французские танки «Леклерк» едут на Украину, а фермеры блокируют Париж тракторами. «Где наша слава?» — кричат они. Ответа нет.

Эпилог: Франция vs Россия — два зеркала
Русский смотрит в своё прошлое: 1812-й, 1945-й, Гагарин — вехи героизма. Француз оглядывается — и видит революцию, залитую кровью, Наполеона-завоевателя, Петена-предателя. Лишь де Голль — одинокий маяк в этом море теней.
«Народ, который не чтит свою историю, не имеет будущего», — говорил де Голль. Но что делать, когда история — это рана?

Рассвет над Эйфелевой башней. Где-то в толпе девушка рисует граффити: «Революция — это навсегда». Ветер с Сены срывает плакат с лицом Макрона. Франция продолжает искать себя — между славой и пеплом.

КАРНАУХОВ | авторский✈️