«Мы записали: 2027-й! Три года…»: как «Татнефть» и «Газпром» выпрашивали льготы у минфина
«Без поддержки государства дальнейшее развитие проектов просто невозможно!» — били тревогу накануне нефтяники на круглом столе в Совете Федерации
Эффективных технологий и оборудования для «трудной» нефти пока нет
Вопросам сырьевого сектора вчера посвятили в Совете Федерации сразу два мероприятия. Получился этакий «День нефти и газа» в верхней палате парламента. Но «Открытый диалог» с вице-премьером РФ Александром Новаком, несмотря на яркую вывеску и спикера СФ Валентину Матвиенко в роли модератора, вышел в итоге менее интересным, чем, казалось бы, скромный круглый стол по добыче трудноизвлекаемых запасов нефти и газа. Пока Матвиенко радовалась выстроенной, несмотря на санкции, «дружественной» географии поставок нефти, а Новак докладывал об устранении дефицита бензина, на круглом столе обсуждали пока еще не решенные проблемы. Например, несовершенство законодательства, недостаточную поддержку от государства и нехватку оборудования. Но обо всем по порядку.
Начали встречу с позитива. Добыча нефти в январе 2024 года принесла в бюджет в виде налогов и пошлины 779,8 млрд рублей, добыча газа — 173,3 миллиарда. Совокупные нефтегазовые доходы казны России выросли в январе в 1,6 раза по сравнению с тем же месяцем прошлого года, отметил заместитель председателя Совфеда по экономической политике Юрий Федоров. Впрочем, если сравнивать с декабрем 2023 года, доходы бюджета снизились на 30%. Больше того, по сравнению с прогнозом минфина бюджет РФ в январе недобрал 122,2 млрд рублей.
Как отметил сенатор Федоров, разработка трудноизвлекаемых запасов нефти (так называемые ТРИЗы) — это одна из главных проблем в нефтегазовой отрасли. Потому что эффективных технологий и оборудования для добычи такого сырья нет, не стал скрывать спикер. Забегая вперед, вопрос добычи «трудной» нефти как никогда актуален и для Татарстана.
По оценке «Татнефти», потенциальные запасы сверхвязкой нефти в республике — 7 млрд тонн. Чтобы ее добывать, нужны разработки и дополнительные траты. При этом ранее федеральные власти отменили льготы по добыче на сверхвязких и выработанных месторождениях. Из-за этого решения бюджет РТ только в 2021 году потерял 31,3 млрд рублей. Из позитивного, с 1 января 2024 года налог на дополнительный доход от добычи (НДД) стал действовать в отношении месторождений со сверхвязкой нефтью, как просила «Татнефть».
Господдержка и стимулирование добычи трудноизвлекаемых запасов нефти и газа — это необходимое условие для стабильной экономики, подчеркнул сенатор. И призвал создать «благоприятные условия» компаниям, которые занимаются такой добычей, чтобы они могли параллельно инвестировать в науку и технологии. Как показала беседа, пока таких условий, по мнению компаний, нет.
Как отметил сенатор Федоров, разработка трудноизвлекаемых запасов нефти (так называемые ТРИЗы) — это одна из главных проблем в нефтегазовой отрасли
Как минэнерго просил льготы для нефтяников…
Сейчас больше половины добываемой нефти в России — трудноизвлекаемая, рассказал заместитель директора департамента нефтегазового комплекса министерства энергетики РФ Роман Кабаков. В структуре запасов доля ТРИЗ ежегодно растет, за последние 10 лет она выросла более чем на 4 млрд тонн. При этом добывается ежегодно около 160 млн тонн.
Чтобы вовлекать в разработку месторождения с «трудной» нефтью, кабмин продумал меры поддержки. В частности, Кабаков отметил опытно-промышленные полигоны, где компании могут тестировать свои технологии в области добычи. Преимущества в том, что платить за пользование недрами не нужно, жестких требований по уровню добычи нет, а оформлять документацию проще. Выдано «уже 12 лицензий», а планируемое финансирование работ только по этим лицензиям превысит 30 млрд рублей, заметил представитель минэнерго. Правда, чуть позже красивую картину подпортил президент союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль.
«Пока полигоны — это больше разговоры, — отметил Шмаль. — Ну вот полигон „Бажен“ (речь про федеральный проект, который предусматривает добычу на Баженовской свите в Югре — прим. ред.). 10 лет занимаемся, а что сделали? Ну никакой технологии добычи нефти из „Бажена“ пока нет! Все изучаем, смотрим. Технология американская нам не подойдет. Но какая-то технология должна же быть!». Полигон нужен, чтобы испытывать оборудование, но его нет, добавил Шмаль.
Что касается налоговых мер, для стимулирования добычи введены льготы по налогу на добычу полезных ископаемых (НДПИ), а с 2024 года НДД действует для месторождений с вязкой и сверхвязкой нефтью. Что еще можно сделать? Дальше нужно совершенствовать налоговую систему и «расширять периметр НДД». Проще говоря, министерство просило больше льгот для нефтяников. Например, распространить «в обозримом будущем» НДД на запасы, добываемые с использованием методов увеличения нефтеотдачи (МУН). Речь про ту самую «трудную» нефть.
Мнение минэнерго о том, что нужно расширять льготы, поддерживают все нефтекомпании, как бы подчеркнул сенатор Федоров для следующего спикера, директора департамента анализа эффективности преференциальных налоговых режимов минфина РФ Дениса Борисова.
Шмаль, говоря про налоговую политику для нефтяников, будет негодовать: «Даже говорить не буду, уже язык устал. Потому что при той налоговой системе, которая есть, мы ничего не добьемся в плане того, чтобы поддержать малый бизнес, разработку ТРИЗов и так далее».
«Газпром нефть» готова к запуску крупных инвестиционных проектов по ПАВ-полимерному заводнению при появлении налоговых стимулов»
… а минфин отбивался
Впрочем, минфин сразу дал понять, что торопиться с расширением льгот не планирует. И предложил для начала определиться, а что вообще такое ТРИЗ. В России до сих пор четко не определено, какие запасы считать трудноизвлекаемыми, а какие нет. С учетом технологического прогресса на некоторых месторождениях, где раньше нефть была «трудной», теперь добыча не вызывает особых сложностей, заметил чиновник министерства. Еще подчеркнул, что в одних экономических условиях залежи рентабельные, в других — уже нет. И как бы между делом заметил, что в 2024 году расходы бюджета на поддержку добычи «трудной» нефти оцениваются в сумму около 2 трлн рублей. Немало.
При этом в рамках НДД уже добывается больше половины всей нефти, что «естественно, достаточно много», отдельно отметил представитель минфина. И заключил: «Мы готовы рассматривать перевод на НДД (но с учетом необходимости сохранить базовые доходы бюджета в связи с ростом расходов) на 2027-й год». Проще говоря, до 2027 года нефтяникам не стоит рассчитывать на расширение льгот.
«Мы записали, 2027-й год! Три года…» — не без грусти в голосе отреагировал Федоров, видимо, переживавший за нефтяников.
Сами нефтяные компании подчеркивали, что льготы им нужны не через три года, а как можно скорее. Ольга Чебышева, которая возглавляет в «Газпром нефти» блок по внедрению химических методов увеличения нефтеотдачи (ХМУН), отметила, что российские компании уже протестировали свои наработки, но массовая добыча с использованием ХМУН не стартует, потому что это экономически нерентабельно в «текущей налоговой системе». Капитальные затраты при добыче «трудной» нефти в 2-3 раза выше, чем на обычных месторождениях, указала Чебышева. И отметила, что для удешевления сделано все возможное. Проблема в высокой стоимости специализированной химии.
«Газпром нефть» готова к запуску крупных инвестиционных проектов по ПАВ-полимерному заводнению (относится к ХМУН — прим. ред.) при появлении налоговых стимулов», — говорилось в презентации, которую показали залу.
Удельная налоговая нагрузка на одну тонну нефти для «Татнефти» составила 22,8 тыс. рублей
«Татнефть»: С нынешними ценами и налогами добывать «трудную» нефть нерентабельно
В том же ключе выступила и «Татнефть». Чтобы добыча «трудных» запасов была экономически рентабельной, нужна долгосрочная господдержка, подчеркнул в своем выступлении замначальника департамента разработки месторождений «Татнефть-Добычи» Азат Лутфуллин. Как отметил спикер, 81% всей текущей добычи компании приходится на ТРИЗ. Это сверхвязкая нефть и сырье из пластов с высокой выработанностью. И потому для «Татнефти» освоение «трудных» запасов — это «именно вынужденная мера». А с учетом значения нефтянки для Татарстана рентабельная ресурсная база критически важна.
Технология ПАВ-полимерного заводнения, которая применяется на сложных месторождениях, это сложный и затратный процесс, подчеркнул представитель «Татнефти». Но тиражировать технологию надо уже сейчас. Широкое использование такого заводнения в Татарстане дополнительно даст 200 млн тонн нефти, что равносильно открытию нового месторождения, следовало из презентации. Проблема в том, что в текущих «ценовых и налоговых реалиях» промышленное внедрение будет для «Татнефти» нерентабельным. «Это связано с необходимостью приобретения дорогостоящих химических реагентов в большом объеме и [высоким] уровнем налоговых отчислений», — пояснил докладчик.
Также Лутфуллин заметил, что по итогам 2021 года у «Татнефти» была самая высокая налоговая нагрузка среди вертикально-интегрированных нефтяных компаний. Удельная налоговая нагрузка на одну тонну нефти для «Татнефти» составила 22,8 тыс. рублей, для «Лукойла» — 19,1 тыс. рублей, для «Роснефти» — 18,9 тыс. рублей, для «Газпром нефти» — 18,6 тыс. рублей.
Скриншоты взяты из официальной трансляции
Что касается добычи сверхвязкой нефти (СВН), здесь стоимость оборудования и удельные затраты на подъем и перекачку в два раза выше обычной добычи, текущий ремонт скважин дороже втрое, а капитальные затраты (СAPEX) на одну скважину в 5 раз выше, чем для обычной. «Без поддержки государства дальнейшее развитие этих проектов просто невозможно. <…> Текущие залежи СВН дорабатывают свое, мы стараемся поддержать добычу, применяя методы увеличения нефтеотдачи, но этого недостаточно», — пояснил спикер.
Предложения «Татнефти» звучали так:
- Профильным министерствам и ведомствам совместно с нефтяными компаниями определить меры госстимулирования при добыче с использованием ХМУН и вводе перспективных залежей сверхвязкой нефти.
- Рассмотреть предлагаемые правки в НК РФ (конкретные правки представлены не были) в отношении налогового стимулирования ХМУН.
- Возобновить проработку господдержки ввода в разработку новых залежей сверхвязкой нефти.
Федоров призвал «Татнефть» не торопиться с тем, что добыча с использованием ПАВ-полимеров экономически нерентабельна. «Вы только в декабре закончили работы по закачке. Как вы можете сейчас говорить [о нерентабельности], когда у вас нет даже эффекта технологического, экономического от опытного участка? Говорить, что в целом проект нерентабельный, я считаю, не очень правильно. Вы даже не имеете цифр на опытном участке», — отметил сенатор. Возражений у представителя «Татнефти» не было.
«Учитывая огромный потенциал нефтехимического комплекса Татарстана, <…> вам удачи и ждем от вас позитивных новостей по опытным участкам», — добавил сенатор. Легче не стало.
Позицию малых нефтяных компаний позже выразил гендиректор ООО «Линейное» Павел Тетяков. «Из-за того, что нет никакой привязки к результату, очень невыгодно становится добывать нефть. Технологические решения — это действительно важно. То, что коллеги над этим работают — это замечательно. Но проблема в том, что если будет финансовый стимул, технологические решения мы найдем всегда. А получается, что мы сначала создали системную проблему, когда изымают практически все, а потом придумываем, как эту проблему точечно решить, кому дать чуточку денег, — возмущался предприниматель. — Как с тем же самым налоговым маневром. Взвинтили цены на внутреннем рынке в том числе за счет этого, а потом части компаний дают субсидии для того, чтобы они держали цены в рознице. Мы — малые предприятия — спонсируем такие предприятия, как „Роснефть“ и „Газпром нефть“. Дай Бог им здоровья и процветания, но мы тоже хотим!».