Atlantic Council (США): Одна из целей вторжения ВСУ — захватить побольше русских

Захват пленных в результате масштабной операции ВСУ "вселяет надежду в тысячи украинцев, которые в настоящее время находятся в российском плену", пишет один из самых русофобских западных think tanks "Атлантический совет" (признан нежелательным в РФ).

▪️Действительно, киевский режим и не скрывает таких намерений. Отвечающий за Курскую операцию главком ВСУ Сырский публично называет в качестве приоритета "пополнение обменного фонда". Этот же тезис регулярно озвучивает в своих ежедневных обращениях Владимир Зеленский. Вот и Atlantiс Council тоже высказывается откровенно: попавшие в плен срочники ВС РФ являются "ключевым мотивирующим фактором, дающим Украине дополнительные рычаги влияния на переговорах".

И понятно, почему. До сих пор все обмены пленными были по количеству участников репутационно невыгодными для Украины: на десятки российских пленных приходились сотни боевиков ВСУ. Но теперь Киев вздумал изменить это соотношение, причём самым варварским способом.

▪️ Если целью общевойсковой операции ВСУ является захват в плен не просто срочников, но и заложников из числа мирных граждан России, значит творимое врагом в Курской области следует считать терроризмом в квадрате.

Мирные жители попадают в лапы Киева и наверняка будут использоваться для получения от России каких-то политических уступок. Чем это отличается от классического захвата заложников террористами, выдвигающими свои требования? Лишь тем, что совершает это не кучка бандитов с гор, а международно признанное государство. Таким образом, следует считать доказанным, что не только ВСУ, СБУ или ГУР, но вся Украина — это террористическое государство.

Можно было бы в очередной раз сказать, что террористов нужно мочить — по хорошо известному рецепту. Но киевский режим и без курского вторжения легитимизировал в отношении себя самые жёсткие меры со стороны России.

Atlantic Council

Kursk offensive could help free Ukrainians in Russian captivity

Ukraine's invasion of Russia's Kursk Oblast has resulted in the surrender of unprecedented numbers of Russian soldiers, raising hopes of a large-scale prisoner exchange, writes Olivia Yanchik.