"У него рак, ему терять нечего": исповедь мамы "мужчины с гранатой", который блокировал трассу в Уфе
Ошарашивший всю Башкирию 39-летний Ильдар Б., известный теперь как «мужчина с гранатой», уходя добровольцем в военный отряд, знал о своем смертельном диагнозе. Он намеренно отказался от инвалидности, когда врачи объявили приговор, — опасался, что останется без работы и приемлемого дохода. Очевидно, он надеялся обеспечить будущее семьи, участвуя в вооруженном конфликте в Украине. Однако планы оказались под угрозой в первые же месяцы после подписания контракта. Со слов матери Ильдара, в конечном итоге именно этот факт и привел к обвинениям в «самоволке» и череде последовавших событий, которые спровоцировали драму на Нагаевском шоссе и новое уголовное дело.
Парень из маленького города
От Уфы до Октябрьского, городка небольшого, но чистого и аккуратного — около 185 километров. Там, в Октябрьском, родился, вырос и прожил всю свою сознательную жизнь Ильдар Б.
— Ну, как учился… Как большинство мальчишек — на тройки. После девятого класса пошел в колледж, стал водителем. В армии служил, в Тоцком. В мотострелковых, — Гузалии, кажется, и сейчас, спустя неделю, сложно осознать реальность произошедшего, ей трудно сосредоточиться на конкретных фактах и датах, она говорит отрывисто и сбивчиво.
Школа в Октябрьском, где учился Ильдар
Гузалия — это мама Ильдара. Женщина не сразу согласилась на общение с журналистом — призналась, что держится на успокоительных и препаратах, понижающих давление.— Сын с самого детства не выносил несправедливости. Он потому и на работе подолгу нигде не задерживался, — признается Гузалия. — Начальство не любит таких, как Ильдар, кто не боится отстаивать права и в глаза прямо говорить.
В этом доме Ильдар прожил детство. Двор остался таким же, как и 40 лет назад
Последние года полтора перед тем, как уйти в добровольцы, Ильдар ездил дальнобойщиком на «Деловых линиях». Неделями находился вдали от дома, супруги и дочери с сыном.
— Жена у него повар, с раннего утра на работе, а если банкет, то и до глубокой ночи задерживалась. А ему не нравилось, что дети целыми днями сами по себе. Уговаривал, чтобы дома сидела, а он бы семью обеспечивал, — именно это, по мнению Гузалии, и стало причиной конфликта Ильдара с супругой, завершившегося разводом.
Контракт вместо инвалидности
Онкологию третьей стадии врачи поставили Ильдару ещё в 2021-м.
— Его начали беспокоить боли. Дома был, когда стало совсем плохо, вызвали скорую. Увезли, а уже на следующий день сделали операцию. От химиотерапии и инвалидности он сразу же отказался. Сказал, что инвалидов на работу не берут. Врачи тогда дали ему максимум 5 лет, — Гузалия рассказывает об этом с неохотой, очень уж сын не любит обсуждать свой диагноз.
Семья не сразу узнала, что Ильдар подписал контракт.
— Это было где-то в середине или в конце июля прошлого года, недели за две до вахты, — Гузалия вплоть до конца прошлого года работала на Севере. — Ильдар тогда позвонил и сказал, что мне нужно сходить к нотариусу, он на меня дарственную оформил. У меня и в мыслях не было, что он задумал.
Квартиру в этом доме Ильдар переписал на свою маму перед отъездом на СВО
Еще когда сыновья (у Ильдара есть младший брат, Ленар, – прим. ред.) заканчивали школу, семья переехала в пригородный поселок. Отстроив один дом, взяли второй участок и принялись было за новую стройку, но завершить не успели — умер муж Гузалии. Сыновья к тому времени уже обзавелись своими семьями, и вдова поняла, что не потянет. Один дом продали, купили двушку в типовой девятиэтажке, Гузалия вернулась жить в город. Оставался второй участок — его доля принадлежала Ильдару. Эту недвижимость он и передал матери перед уходом по контракту.
— Я подписала бумаги, как просил сын, да отправилась на вахту. Ильдар уехал, никого не предупредив. Уже оттуда сообщил, где находится. Сначала брату признался, а потом, когда я вернулась с работы, Ленар все рассказал мне, — по данным Гузалии, сын в боестолкновениях не участвовал, был на второй линии.
Возвращение добровольца
Ильдар служил с сентября, а вернулся уже в декабре. По информации матери, причиной стала бюрократическая неувязка. Хотя подробностями она не владеет, а то, что знает — в основном со слов младшего сына.
— Ильдару заплатили только за первые два месяца, а потом перестали. Он к начальству, а те ему объясняют, что он к части не приписан. Ну и вроде как, чтобы разобраться, нужно было вернуться в ту часть, куда приписан. Он и поехал, — объясняет женщина.
Ильдар с сослуживцами
Как Ильдар добирался до Башкирии, известно только ему самому и, может быть, следователям. Самой Гузалии дома в момент приезда сына не было — работала. Знает она лишь то, что уголовное дело на Ильдара завели из-за опоздания в военчасть в Алкино на три дня. Ее описание дальнейших событий вполне могло бы лечь в основу романа в духе Франца Кафки.
Не успев вернуться домой, Ильдар сразу же начал собираться обратно — на этот раз в качестве сопровождающего гуманитарного груза. Причем сам же активно помогал этот груз собирать, а для его доставки одолжил у товарища пикап-внедорожник. В чем нуждаются бойцы острее всего, Ильдару известно не понаслышке — еда и теплые непромокаемые вещи. Но точного содержимого Гузалия, конечно, тоже не знает.
Помощь Ильдар повез в те самые места, откуда недавно приехал, чтобы решить неувязку с документами. И именно в этот период произошел конфликт с военным руководством, о котором ранее писали в СМИ.
— Как объяснил Ильдар, начальство не позволило раздать груз бойцам, все себе оставили. Еще и машину хотели отобрать. Но как-то они смогли оттуда уехать, — рассказывает Гузалия.
(Не)расследование
Целых полгода, с декабря по начало июля, до уголовного дела против Ильдара никому интереса не было, хотя, по словам матери, он едва ли не каждый день ездил к военным следователям в Уфе, в надежде, что вот-вот он всё объяснит и проблема разрулится.
— Ильдар даже не думал бросать службу, разрывать контракт, планировал снова уехать туда, только в другую часть. Но ему, почему-то, не позволили перевестись, велели возвращаться именно в ту. Хотя он же там и приписан не был. Да еще и этот конфликт с начальством, — недоумевает женщина
Полгода Ильдар, со слов матери, все глубже погружался в депрессию. Учитывая ситуацию, он не мог устроиться на работу и фактически находился на содержании родительницы-пенсионерки.
— Он никуда не выходил, все время проводил в своей комнате, общался только с детьми. Они часто приходили. Вынужден был, порой, у меня одалживать, например, чтобы сводить сына в парикмахерскую, — признается Гузалия. — И каждый раз клялся, что обязательно заработает и вернет все до последней копейки.
Полгода Ильдар обивал пороги следователей, а добился лишь того, что ему велели оставаться в казармах в Алкино. Впрочем, содержали его там едва ли не под честным словом. Ильдару не нравилась местная столовая — по его мнению, жутко грязная и с плохой едой. Мать отправляла сыну деньги, и тот питался дошираками (с его-то диагнозом!) из магазина около военчасти. Ильдара даже отпустили домой, когда у него разболелись зубы.
Срыв
Все описанные выше мытарства завершились 2 августа, когда «мужчина с гранатой» блокировал Нагаевское шоссе, требуя снятия обвинений и встречи с руководителем республики. В тот день, как теперь известно, Ильдара везли в машине обычной скорой помощи в психиатрическую лечебницу для прохождения психолого-психиатрической экспертизы (неотъемлемая часть любого уголовного расследования).
О том, что происходит на Нагаевском шоссе, Гузалия узнала от племянницы. В тот день девушка возвращалась на поезде из отпуска домой, в Татарстан — увидела сообщения в соцсетях и позвонила тете. Племянница надеялась выяснить, что происходит, но нечаянно сама стала вестницей.
Кадр с места событий на Нагаевском шоссе. Фото Росгвардии
— В тот же день, 2 августа, вечером, часов в 7 или 8, мне позвонил Хабиров. Сначала его зам позвонил (Гузалия затруднилась вспомнить имя, — прим. ред.), предупредил, что будет звонок от главы региона, а потом уже и он сам. Мы поговорили, я ему все объяснила, — тот диалог, по ощущениям женщины, длился минут 15. — Он спросил, почему Ильдар так сделал, где он взял гранаты. Но откуда же мне знать, где и почему, мне и в голову не приходит никакого разумного объяснения.
Как минимум половину требований «мужчины с гранатой» исполнили. Радий Хабиров лично приехал к бойцу, выслушал, пообещал помочь. И слово свое, по данным родных Ильдара, пока держит — с ними на связи сотрудники аппарата главы, и, по его же указанию, подыскали адвоката.
Защищать интересы Ильдара взялся Николай Герасимов — эксперт pro bono (pro bono — оказание профессиональной помощи на благотворительной основе, — прим. ред.) при уполномоченном по защите прав предпринимателей Республики Башкортостан.
Герасимов, к сожалению, не смог сообщить редакции, по какой статье предъявлено новое обвинение. Как объяснил адвокат, он связан подпиской о неразглашении. Каких-то деталей по обвинению в «самоволке» он прояснить тоже не может — материалы не объединены, расследуются (пока что, по крайней мере) отдельно, и с постановлением о возбуждении первого уголовного дела Герасимов не ознакомлен.
Страдающий онкологией Ильдар тем временем содержится в уфимском СИЗО-1. С 8 августа Ленар ежедневно пытается отправить брату передачку, но пока безуспешно — слишком большая очередь. Ленар решил попробовать обойтись собственными силами еще раз — если не выйдет и в пятницу, придется действовать через адвоката. А Пруфы.рф продолжит отслеживать тему и рассказывать обо всем, что удастся узнать.
«Приехал для понта, наобещал и все забыл»: Радия Хабирова разгромили в соцсетях за арест дезертира с гранатой
В Уфе решается вопрос об аресте дезертира с гранатой
Глава Башкирии лично предоставил адвоката «добровольцу с гранатой»