Генерал ВСУ Тарнавский: «Следующий год будет тяжелее. Потому что мы должны заканчивать ведение боевых действий и освобождение наших территорий. И чем ближе к выполнению этой задачи, главной цели выхода на наши границы, она будет еще сложнее. Враг об этом знает и будет творить все для того, чтобы мы эту задачу не выполнили. Поэтому я говорю, что год будет тяжелым.

Война – это развитие. Россияне очень хорошо учатся – на наших ошибках, на своих ошибках. Чем берут россияне? Русские берут своим количеством, человеческими массами. Не щадя свой человеческий ресурс, они продолжают выполнять те задачи, которые перед ними стоят.

Сейчас можно говорить, что российская армия очень много заимствует у нас. Быстро учится и наверняка адаптируется, копирует те действия, которые у нас наиболее эффективны. Даже наши тактические действия враг берет себе на вооружение — во время тех же штурмовых действий в окопах, при приближении к окопам. К примеру, очень похоже начали проводить атаки группами — отделение, взвод при поддержке двух, максимум четырех бронемашин.

Также РФ наращивает применение дронов-камикадзе, очень широко применяет наземные роботизированные платформы.

Противник, зная наши возможности относительно дальности поражения, разместил свои артиллерийские подразделения на критическом расстоянии – там, где мы не можем влиять на его действия. Очень быстро он развивает средства радиоэлектронной борьбы, что делает невозможным применение нами высокоточного оружия на большой дальности. То есть, мы сегодня имеем проблемы в приведении дальнобойных боеприпасов во время ведения контрбатарейной борьбы.

Сегодня большая проблема – это боеприпасы разных видов и почти всех номенклатур. Остро стоит вопрос о боеприпасах для артиллерийских систем 122 и 152 миллиметров. Особо хочу сказать, что для борьбы с воздушным противником актуальным вопросом является снабжение зенитных ракетных комплексов типа Stormer, Avenger, Stinger. То есть если есть даже небольшое преимущество в воздухе – это уже преимущество противника над наземным компонентом. А в условиях значительного увеличения применения противником беспилотных летательных аппаратов, в частности FPV-дронов, есть необходимость в обеспечении наших подразделений средствами радиоэлектронной борьбы.

Преимущества в воздухе у нас не было не потому, что не было F-16, а потому, что там есть другие факторы. Вот я сказал, что есть силы и средства, которых мы, к сожалению, на тот момент не имели для противодействия воздушным силам РФ. Это и сейчас остается у нас. Это одна из главных причин – нанесение ударов как авиацией, так и дронами-камикадзе. И я думаю, с обретением этих средств Воздушные силы станут сильнее, а мы будем более активными при их поддержке».

@intuition2036