Ученый Святослав Каверин писал в каждой камере слово из трех букв, пел детские песни и занимался гимнастикой с сокамерниками.
— В первой конторе я один сидел, но там было три одиночных камеры… Камера не была закрыта, по коридору я спокойно проходил в туалет в любое время. Это было максимально комфортно. Во-второй, 4 на 4 метра, я тоже был один, в последние дни ко мне подселяли еще нескольких людей, мы с ними хорошо общались. Там нагулял 130 км по ней за две недели. Я там, как советский физкультурник-затейник, с другими соседями устраивал гимнастику, отжимания, приседания, чтоб не скучали. Когда есть задача что-то сколько-то выполнить, сердце радуется. Русское слово из трех букв во всех комнатах написал. Каждый раз посмотрю — весело становится. Правда, это ободряет очень.
Потом, детские песни советских композиторов пел: «От улыбки станет всем светлее», «В лесу родилась елочка», «Спят усталые игрушки», песни группы "Кино". Сам себе пел...
В третьем месте, где уже конкретно СИЗО, в одиночных камерах сидели от 1 до 5 человек, иногда до 6. Были приятные люди, места нам хватало. Кормили приемлемо, но афганская еда не очень здоровая, очень жирная. Еду на мамины каши, омлеты… Афганцы так закормили, что даже немного отъелся. В последние два дня мне надоело, я голодовку устроил, два дня не ел, только в самолете поел.
По словам Святослава, спать в камерах было тяжело - свет не выключали:
— Спать было трудно. Всегда свет горел, талибы запрещали выключать его. Дескать, зайдут с проверкой, а вдруг я на них нападу, например. Гулять выводили в цементные коробки. В последний день добился того, чтобы меня вывели на газон посидеть немножечко.
Не давали звонить. Сказали, что я имею право, но запрашивали разрешение наверху… Говорили: «да что, его скоро выпустят, зачем ему звонить». Я не мог позвонить ни в посольство, ни маме, 52 дня без связи. Местные могут звонить, к ним родственники приходят, деньги передают. Это в СИЗО. В тюрьме условия лучше. Там люди гуляют в своей одежде, сами себе готовят, любые книги читают, им дают тетради и ручки. Мне не давали…
Каверин отметил, что в Афганистане тюрьмы лучше, чем в России: «Я, к счастью, не имел возможности сравнить лично, но, насколько мне известно, у нас немножко страшнее. В камере была дружеская обстановка, хорошие люди. Все очень по-свойски было. Я от них множество историй набрал. Целую книгу можно написать. Сотрудники-талибы были — черти, были — звери, были — очень добрые люди, были — просто нейтральные, которые просто выполняли работу и ничего плохого мне не сделали».