Блоги о блогерах. Безосновательные подозрения в уклонении от налогов

Об уголовных делах блогеров сказано уже немало. Давайте попробуем разобраться с ними с уголовно-правовой точки зрения.

Что произошло на самом деле и какие доказательства есть в материалах уголовных дел, неизвестно, поэтому буду рассуждать на основе той информации, которая общедоступна.

Позвольте напомнить, что в уголовных делах блогеров речь идет не о мошенничестве (как некоторые думают), а об уклонении от уплаты налогов и легализации имущества, приобретенного преступным путем. Точнее, о подозрениях в совершении этих деяний, поскольку дела еще расследуются.

Подозрения основаны на выявлении схемы дробления бизнеса. Схема эта не нова, она известна более 20 лет и довольно примитивна по своей сути.

Не буду рассуждать о том, было ли в случае с блогерами такое дробление искусственным или же оно было реальным, настоящим и потому вполне допустимым. Этот вопрос важен, чтобы понять, в полной ли мере заплачены налоги или возникла недоимка. Заниматься им должны налоговые органы.

Но в ситуацию вмешались следственные органы. Поэтому предположим, что дробление было искусственным, то есть 1) участники схемы аффилированы, 2) занимались одним видом деятельности, 3) при этом не были в такой деятельности достаточно самостоятельны и 4) понятной логики такая структура бизнеса не имеет.

Является ли искусственное дробление бизнеса преступлением?

В совместном Письме СКР и ФНС от 13.07.2017 № ЕД-4-2/13650@ «О направлении методических рекомендаций по установлению в ходе налоговых и процессуальных проверок обстоятельств, свидетельствующих об умысле в действиях должностных лиц налогоплательщика, направленном на неуплату налогов» отмечается, что искусственное дробление бизнеса – это схема уклонения от налогообложения. В Письме ФНС России от 31.10.2017 N ЕД-4-9/22123@ в качестве характерного примера «запрещенного» статьей 54.1 НК РФ искажения приводится создание схемы «дробления бизнеса».

Судебная практика сформировалась неутешительная для налогоплательщиков. У судов нет особых сомнений, что дробление – это преступление, о чем свидетельствуют многочисленные решения (Апелляционное определение Забайкальского краевого суда от 28.08.2014 по делу № 22-3476/2014, Апелляционное постановление Свердловского областного суда от 10.12.2015 по делу № 22-10257/2015, Апелляционное определение Ростовского областного суда от 02.07.2019 по делу № 22-3705/2019 и многие другие).

В известном Определении КС РФ от 04.07.2017 № 1440-О этот вопрос Конституционным судом не рассматривался, но упоминается, что в отношении заявителя – гражданина Бунеева С.П, было возбуждено уголовное дело по ст. 199 УК РФ), так что его можно считать еще одним подтверждением такого подхода. Справедливости ради отметим, что в своем Особом мнении К.В. Арановский, будучи как судья-докладчик явно несогласным с позицией Суда, сделал много весьма проникновенных и дельных замечаний на этот счет.

И лишь в одном судебном акте - кассационном определении Алтайского краевого суда от 07.06.2012 № 22-3048/2012 - мне встретилась иная позиция.

И все же  дробление – не преступление.

Начнем с того, что уголовная ответственность установлена не за неуплату налогов, даже намеренную, а за уклонение от налогов, причем только двумя способами – путем непредставления декларации или представления декларации с заведомо ложными сведениями.

Ответственность за уклонение от уплаты каким-то «иным» способом не предусмотрена, что однозначно зафиксировано еще 20 лет назад Постановлением Конституционного суда и изменениями, внесенными в Уголовный кодекс (Постановление КС РФ от 27.05.2003 № 9-П, Федеральный закон от 08.12.2003 № 162-ФЗ).

При дроблении бизнеса представляется декларация по упрощенной системе налогообложения и уплачивается единый налог. Вы можете сказать, что это не та декларация и не тот налог, а надо было подать декларацию по НДС и налогу на прибыль или НДФЛ. Но представление другой декларации и уплата другого налога – это не то же, что и неподача декларации и неуплата налога вообще. Поэтому можно говорить, что в инкриминируемом деянии нет состава преступления, ответственность за которое предусмотрена статьей 198 УК РФ.

Вы скажете, что это слишком формальный подход. Формальный, но не слишком. Потому что нормы об ответственности, тем более такой строгой как уголовная, не могут толковаться расширительно.

Можем посмотреть на ситуацию и менее формально, то есть исходя из правовой сути.

Тогда мы должны вспомнить слова римского юриста Павла: Contra legem facit, qui id facit, quod lex prohibet; in fraudem vero, qui salvis verbis legis sententiam eius circumvenit (поступает против закона тот, кто совершает запрещенное законом; поступает в обход закона тот, кто, сохраняя слова закона, обходит его смысл).

Среди различных видов неправомерного поведения выделяют злоупотребление, правонарушение и преступление – это не одно и то же, а совершенно разные деяния, влекущие различные правовые последствия.

Так вот обход закона, о котором говорил римский юрист, – это вид злоупотребления. Буква закона соблюдается, но нарушается его дух, то есть смысл, заложенный законодателем. Право употреблено не во благо, а во зло.

Правонарушение противоречит и букве, и духу закона. А преступление, в отличие от правонарушения, еще и обладает общественной опасностью.

Пределы дробления бизнеса не урегулированы законодательно, хотя еще в 2009 году Правительство, утверждая Основные направления налоговой политики Российской Федерации на 2010 – 2012 годы, собиралось это сделать. То есть прямого запрета или ограничения в законе по-прежнему нет.  

Хотя сам налог при искусственном дроблении следует считать неуплаченным, потому что соответствующая экономическая выгода, выступающая по смыслу п. 3 ст. 3 НК РФ основание для взимания налога (добавленная стоимость, прибыль или  чистый доход), у налогоплательщика возникла. Поэтому последствием выявления такой схемы должно быть взыскание недоимки и пени.

Европейский суд справедливости в п. 93 Решения от 21.02.2006 по делу «Halifax plc и другие (это решение было использовано при подготовке Постановления Пленума ВАС РФ о налоговой выгоде, и сам термин, кстати, именно из него) отметил: «Необходимо иметь в виду, что последствием выявления злоупотребления должно стать не наложение штрафа (применение данной меры наказания требует наличия четкой и недвусмысленной законодательной базы), а возникновение обязательства по уплате соответствующей задолженности как результат выявления неуплаты… (по этому вопросу см. Дело Эмсланд Штэрке (Emsland Sterke), п. 56)».

Дробление бизнеса – это именно злоупотребление путем обхода закона. Но не правонарушение и тем более не преступление.

Важно также, что налоговые органы в ходе контроля, даже не выходя на проверки, уверенно выявляют и доказывают искусственное дробление бизнеса. Это и понятно, ведь все доходы отражены и декларации поданы. Надо просто переквалифицировать, то есть переоценить известные, в общем-то, обстоятельства.

Так, в Письме от 11.08.2017 № СА-4-7/15895@ Федеральная налоговая служба рапортует, что за 4 года арбитражными судами рассмотрено более 400 дел о дроблении бизнеса. То есть в среднем около 100 дел, и это только то, что доходит до судов, то есть вершина айсберга. А доходит до судов порядка 10% проверок, как сообщает опять же ФНС.

Допущенное «дробленцами» искажение отчетности не создает существенных или непреодолимых препятствий для контрольной деятельности, а это означает, что схема дробления бизнеса не несет в себе общественной опасности. Ведь общественная опасность налоговых преступлений не в неуплате налогов как таковой (поспорим в этом с устаревшим разъяснением Верховного суда), а в противодействии выявлению и взысканию недоимки.

Между тем, общественная опасность согласно статье 14 УК РФ – это основной критерий отнесения деяний к преступным.

То, что налоговые органы без особого труда видят схемы дробления бизнеса, подтверждено на высшем уровне.

Опять же вы скажете: «Как же так, ведь они обманывали налоговые органы»? Отвечу словами доктора Хауса: «Все люди врут». Но, добавлю от себя, не всех считают преступниками. Люди действительно умело обманывают и себя, и других, но ведь не всякий обман преступен, согласитесь))

Поскольку «налоговая служба все это прекрасно видит», как сказал президент, это не более чем наивный обман. Он лишен общественной опасности, заслуживающей уголовного преследования и сурового наказания. Потому что уголовное преследование, как постоянно подчеркивает Конституционный суд, – это крайняя мера защиты публичных интересов. Она должна задействоваться при недостаточности административных средств. А сегодня налоговые органы имеют все возможности и полномочия для проведения полноценных налоговых расследований.

Настоящее уклонение от уплаты налогов, где действительно требуется участие правоохранительных органов с особыми полномочиями и средствами, – это сокрытие выручки и зарплаты (то есть неотражение их в учете), отражение в учете фиктивных затрат и бумажного НДС, создание и использование подставных компаний с целью ухода от налогов.

Очевидно, что такие действия создают существенные сложности налоговым органам. Те, кто это делает, действительно преступники. Но называть преступниками тех, кто вел учет и подавал отчетность, отражая в ней все доходы, нельзя – недопустимая уравниловка.

И последний, но не менее важный момент. Говоря о дроблении, налоговые органы используют пониженный стандарт доказывания – баланс вероятностей. По сути они указывают на некие сомнительные обстоятельства, которые свидетельствуют о том, что ситуация на самом деле не такая, как ее представил налогоплательщик. С помощью таких косвенных доказательств налоговые органы и суды прокалывают ширму, которой налогоплательщик пытается прикрыть реальную ситуацию, и вскрывают истинное положение дел.

Но для привлечения к административной, а тем более к уголовной ответственности нужны прямые доказательства, обеспечивающие стандарт «вне всяких разумных сомнений», например, доказательства сговора, перераспределения полученных средств между участниками схемы. За тридцать лет работы юристом мне ни разу не довелось увидеть такие доказательства.

Итак, искусственное дробление бизнеса – не преступление, и не правонарушение, а злоупотребление правом путем обхода закона. Оно должно влечь взыскание недоимки и пени, но не штрафную, и тем более уголовную ответственность. В схемах дробления бизнеса нет состава преступления. Так что в описываемых в СМИ деяниях блогеров нет никакого криминала. По этим причинам возбуждение уголовных дел против них по статье 198 УК РФ, на мой взгляд, не имеет правовых оснований.

Соответственно, нет законных оснований устраивать рейды на рассвете, запугивать обычных людей, как бы мы к ним ни относились, ограничивать их свободу и профессиональную деятельность. Блогеры не ангелы, но и демонизировать их не стоит.

И нет никакой доблести скрытыми, но реальными угрозами доводить этих людей до того, что они вынуждены публично утверждать то, чего не было, нет и вряд ли будет – что «налоговые органы лишнего не начисляют, а только по закону». Увы, но пока ни в одном из многочисленных дел о дроблении, с которыми мне приходилось сталкиваться, я не встречал корректного расчета налогов – они по-прежнему определяются в завышенном размере.

На мой взгляд, дела блогеров, да и другие подобные дела о дроблении бизнеса свидетельствуют об избыточной, можно даже сказать искусственной, криминализации налоговых отношений, выгодной лишь для злоупотребления властью. От нее, от такой искусственной криминализации, надо нам всем избавляться, прежде всего в своих головах.

К сожалению, здесь мы видим подмену контрольной работы правоохранительной. Недопустимость такой подмены специально отметил президент в ходе недавнего выступления на Петербургском экономическом форуме. И с ним нельзя не согласиться, потому что контрольная работа, выявление и взыскание недоимок – это компетенция профильного ведомства – налоговой службы. А следственные органы должны обеспечивать правопорядок, а не выступать фискальным коллектором и не заниматься публичной поркой.

Так что уголовные дела блогеров должны быть немедленно прекращены.

 

PS: Что сделать, чтобы избавиться от дробления бизнеса, мы предложили обсудить здесь.