«Альтернативное» Постановление КС РФ по антикоррупционным искам
Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 31.10.2024 № 49-П никого не оставило равнодушным. Его прочтение - это адский бэдтрип от отрицания до гнева, торга, депрессии и окончательного непринятия написанного. Именно из-за последнего мне захотелось представить каким могло быть это Постановление в других обстоятельствах и с прямо противоположным выводом.
Свои мысли решил формализовать в альтернативное Поставновление по этому же делу. Полный текст прикрепляю ниже, а основные конституционно-правовые аргументы изложу здесь:
Общее требование пропорциональности любых ограничений прав человека:
“Используемые государством меры противодействия коррупции должны соответствовать требованиям пропорциональности и соразмерности, вытекающим из требований Конституции Российской Федерации и международных стандартов прав человека (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 6 июня 2022 года № 24-П и от 4 июля 2022 года № 27-П; Определения от 31 мая 2022 года № 1157-О, от 27 октября 2022 года № 2863-О и от 28 февраля 2023 года № 249-О). Конституция Российской в отношении любых ограничений прав и свобод человека и гражданина федеральным законом требует подтверждения их необходимости для достижения заявленной цели защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (статья 55, часть 3). Конституционный Суд Российской Федерации, определяя на основе этого положения с учетом требований статей 17 (часть 3) и 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации критерии допустимости ограничения прав и свобод, указывал, что такие ограничения должны быть соразмерны заявленным целям. При допустимости ограничения федеральным законом того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями следует использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры”
Сроки давности - составная часть конституционного права на справедливое судебное разбирательство (статья 46, части 1 и 2 Конституции Российской Федерации)
“Конституционный Суд Российской Федерации отмечает, что частный интерес лица, в отношении которого Генеральным прокурором Российской Федерации или его подчиненными прокурорами подан антикоррупционный иск, выражается в предсказуемости нормативного содержания мер юридической ответственности, которые могут быть к нему применены ввиду совершения коррупционного правонарушения. Конституционное право такого лица на судебную защиту включает в том числе запрет на создание такого правового регулирования, которое бы позволило привлекать лицо к ответственности без какого-либо ограничения по времени (статья 46, части 1 и 2 Конституции Российской Федерации). Отступление от этого правила допустимо лишь в исключительных случаях при условии проведения законодателем надлежащего конституционно-правового анализа соотношения частного и публичного интересов созданного регулирования”
Связка “презумпции незаконности имущества” и отсутствия срока давности умаляет право на судебную защиту от исков Генеральной прокуратуры РФ
“Государство в лице уполномоченных органов в антикоррупционных исках хотя и действует от имени многонационального народа Российской Федерации, воплощая в жизнь интересы общества по пресечению коррупционных правонарушений и восстановлению нарушенных прав и законных интересов, не может ставить процессуально противостоящее ему лицо и тех, кто добросовестно приобрел и преобразовал (приумножил) спорное имущество, в положение, при котором безотносительно времени, прошедшего с момента коррупционного правонарушения, к лицу может быть применена указанная мера юридической ответственности. Усугубляет положение таких лиц и то, что в рамках антикоррупционных исков по подпункту 8 пункта 2 статьи 235 ГК Российской Федерации в отношении спорного имущества действует презумпция незаконности происхождения. В таком случае указанная мера юридической ответственности предполагает освобождение уполномоченных органов Российской Федерации от доказывания совершения лицом коррупционного правонарушения и перекладывает на ответчиков бремя собирания и представления доказательств вне зависимости от времени, прошедшего с момента приобретения права собственности на спорное имущество. Оцениваемые одновременно презумпция незаконности происхождения указанного имущества и бессрочный характер права Российской Федерации на обращение в суд с соответствующим антикоррупционным иском фактически устраняют возможность ответчика эффективно реализовывать право на судебную защиту, что не согласуется с требованиями статьи 1 (часть 1), 6 (часть 2), 15 (часть 1), 18, 19 (части 1 и 2), 35 (части 1 и 3), 45 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации”
Несоблюдение Генеральной прокуратурой РФ сроков давности по антикоррупционным искам - имплицитный отказ от привлечения к ответственности
“При установлении надлежащего конституционного баланса публичного и частного интересов в вопросе применимости сроков исковой давности к антикоррупционным искам Конституционный Суд Российской Федерации обращает внимание на роль самого государства в совершении коррупционных правонарушений. Учитывая публичный характер злоупотреблений должностными полномочиями и открытость сведений о несовпадении декларируемых и реальных доходов лиц, в отношении которых установлен контроль за доходами, и участии таких лиц в уставных капиталах коммерческих организаций, государство, несвоевременно реагирующее на указанные действия, имплицитно отказывается от применения указанных мер гражданско-правовой ответственности в отношении конкретных лиц”
Больше конституционных аргументов – в тексте «альтернативного» Постановления № 49-П. Полный текст также опубликован в ТГ-канале.