«День воли» белорусской оппозиции — провал на фоне исторического мифа

На протяжении нескольких десятилетий определенная часть белорусского общества активно празднует 25 марта провозглашение независимости Белорусской Народной Республики (БНР), что в политической традиции местной оппозиции именуется «Днем воли».

В самой Белоруссии к данному событию всегда отношение было довольно неоднозначным, так как его историческая значимость для развития белорусской государственности вызывает серьезное сомнение. Вместе с тем, именно «День воли» был в свое время выбран оппозицией как некий символ сопротивления не только Александру Лукашенко, но и его политике сближения с Россией.

В нынешнем году беглые оппозиционеры также не отказали себе в желании устроить очередной перфоманс в честь «праздника», который стал очередным подтверждением бессмысленности существования «змагаров» и практически полное отсутствие у них какой-либо серьезной социальной базы среди белорусов.

Стоит напомнить, что появление «Дня воли» как праздника, связанного якобы с первым национальным государством белорусов, до сих пор сложно объяснить с точки зрения истории. Известно, что своему появлению БНР обязана ситуации, сложившейся на просторах бывшей Российской империи в конце Первой мировой войны. Как известно, после начавшегося в феврале 1918 года наступления германских войск на восточном направлении, органы новой советской власти в лице Областного исполнительного комитета Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Западной области и фронта (Облискомзап) и Совет народных комиссаров (СНК) Западной области и фронта покинули Минск. В этой связи с 19 по 25 февраля властные полномочия в городе перешли к Исполнительному комитету Рады разогнанного в декабре 1917 года Всебелорусского съезда, основу которой составляли противники большевиков и представили местного национального движения.

21 февраля Исполком издал так называемую Первую Уставную грамоту, которая призвала белорусский народ «реализовать свое право на самоопределение», а национальные меньшинства — на национальную и личную автономию. Одновременно он объявил себя властью в Белоруссии до созыва Учредительного собрания и образовал своеобразное правительство — Народный секретариат во главе с Иосифом Воронко. При этом уже тогда было очевидно, что белорусы не смогут реализовать в сложившихся условиях идею о создании независимого государства.

Как отмечал 21 февраля «комендант города Минска» Константин Езовитов, в городе уже были немецкие войска, которых встречала делегация во главе будущим «премьер-министром» БНР Романом Скирмунтом. После этого ни о каком самостоятельном принятии решения или действиях, которые могли на практике изменить судьбу белорусских земель со стороны оставшейся в Минске национальной интеллигенции, речи не шло. Хотя на бумаге попытки, конечно, были.

В частности, 9 марта Исполком Рады провозглашает создание Белорусской Народной Республики, а 18 марта переименовывает себя в Раду БНР. 25 марта Рада с большими усилиями принимает Третью Уставную грамоту, в которой провозглашает независимость Белорусской Народной Республики. Именно это сегодня почитается националистами в Белоруссии как день появления белорусской государственности и отмечается в качестве «Дня воли». Однако ни о каком реальном государстве и тем более независимости никогда речи не шло, что было связано, в первую очередь, с германской оккупацией. На тот момент Германия контролировала большую часть современной Белоруссии и отнеслась к действиям Рады БНР крайне скептически, так как национальное движение на оккупированных землях считалось недостаточно развитым, а белорусский вопрос рассматривалась лишь как возможность торга с Россией. В этой связи на все обращения о признании независимости БНР германское командование давало отрицательный ответ и подчеркивало, что рассматривает Белоруссию как «часть Советской России» в соответствии с Брестским договором.

Поэтому Германия запретила создавать белорусские вооруженные формирования, а Народному секретариату, который так и не был признан в качестве правительства БНР, было разрешено лишь представлять местное население при формировании органов самоуправления, в сфере торговли, промышленности, социальной опеки, школьном образовании, книгоиздании и пр. Никакой собственной системы органов местной власти БНР не имела и не могла осуществлять юрисдикцию на территории, где была провозглашена. Не была «республика» признана и на международной арене.

Несмотря на то, что «представительства» БНР были организованы в Берлине, Гданьске, Каунасе, Киеве, Копенгагене, Одессе, Праге и Риге — все они не имели юридического признания. Даже Украинская Народная Республика (УНР) и ненадолго появившееся на ее месте марионеточное Украинское государство отказались признавать БНР.

Исходя из исторических событий 1918 года, можно констатировать, что каких-либо оснований говорить о том, что БНР стала первым независимым государством белорусов, нет. Конечно, данное образование повлияло на дальнейшую судьбу белорусских земель, так как действия местной национальной элиты подоткнули советское руководство к идее создания БССР. Однако в реальности БНР существовало по большей части на бумаге , а действия ее «отцов-основателей» прямо говорили о том, что свое будущее они связывали с Германией.

Прямым доказательством этому является телеграмма кайзеру Вильгельму II, направленная 25 апреля Радой и Народным секретариатом. В ней «со словами глубочайшей благодарности за освобождение Белоруссии немецкими войсками от тяжелого гнета чужого господствовавшего насилия и анархии» говорилось о том, что была декларирована «независимость единой и неделимой Белоруссии», в связи с чем основатели БНР просили «Ваше Императорское Величество о защите ее деятельности для укрепления государственной независимости и неделимости края в союзе с Германской империей».

«Только под защитой Германской империи видит край свою добрую долю в будущем», — говорилось в телеграмме.

После отступления германских войск на запад, с ними бежали практически все представители руководящих органов БНР. С тех пор в иммиграции сложилась целая прослойка тех, кто стал считать 25 марта главным праздником в жизни белорусов. Более того, Рада БНР действует и сегодня, а ее главой является проживающая в Канаде Ивонка Сурвилла, имеющие тесные связи с нынешней беглой белорусской оппозицией.

Впервые в современной истории 25 марта было «отпраздновано» в Минске в виде перфоманса студента Театрально-художественного института Алеся Пушкина, известного своим не совсем адекватным поведением. Сегодня этот персонаж находится в белорусской колонии за надругательство над государственными символами и разжигание вражды.

Свое название «День воли» получил в 1990 году, когда газета «Свобода» с таким заголовком призвала минчан на «праздничную» демонстрацию. В 1993 году 75-летие БНР в Белоруссии отпраздновали официально, но с приходом к власти Александра Лукашенко все эти мероприятия сошли на нет, и в конченом счете стали одним из символов оппозиционной деятельности, скатившейся к русофобским выступлениям и антиправительственным акциям под лозунгами «Беларусь в Европу».

После событий 2020 года, когда в Белоруссии провалились попытка государственного переворота, в республике и вовсе перестали собираться на «День воли», а «празднование» полностью перекочевало в страны ЕС, США, Канаду и пр. Однако, как показывают события нынешнего года, и здесь интереса к данному дню становится все меньше. И причины этого не только в потере лидерами беглой оппозиции поддержки среди белорусов, но и действиях официального Минска.

Известно, что за несколько дней до «Дня воли» в Следственном комитете (СК) Белоруссии заявили, что активно работают по уголовному делу в отношении участников и организаторов антибелорусских зарубежных акций, проведенных еще 26 января. Тогда на фоне проходивших в республике президентских выборов «змагары» организовали по всему миру различные мероприятия, которые, правда, собрали крайне небольшое число участников — около 600. Из них уже на следующий день белорусскими правоохранителями были идентифицированы 365 человек, в том числе 203 в Варшаве, 39 — Нью-Йорке, 29 — Вильнюсе и т. д. В конце марта, по данным СК, были установлены личности почти 400 человек и в отношении них начат уголовный процесс, в том числе были проведены обыски и «установлено имущество и недвижимость, на которые налагается арест для последующего обеспечения возмещения причиненного государству ущерба».

Кроме того, в СК заявили, что знают о планах по проведению очередных зарубежных «сходок», приуроченных к «Дню воли» 25 марта. В этой связи в ведомстве предупредили всех желающих принять в них участие, что «правоохранителями будут проанализированы данные о потенциальных и фактических участниках данных мероприятий, с целью идентификации их личностей и дальнейшего привлечения к уголовной ответственности, в том числе с использованием механизма специального производства». При этом действиям каждого из них следователи пообещали дать «принципиальную правовую оценку».

Несмотря жесткое предупреждение белорусских властей, лидеры «змагаров» решили проигнорировать интересы и безопасность своих последователей и призвали их выйти 25 марта на улицы. Как заявила Светлана Тихановская, «это прекрасная возможность собраться вместе и почувствовать себя частью большой семьи», а потому необходимо «прийти на мероприятия в ваших городах», «вывешивать флаги и рассказывать о Белоруссии в социальных сетях». При этом она назвала этот день «праздником нашей независимости и нашего сопротивления диктатуре», имея ввиду, что на 25 марта была запланирована инаугурация Лукашенко. Однако призыв Тихановской большинством белорусов, находящимися за пределами родины, был проигнорирован.

Самым большим мероприятием, приуроченным ко «Дню воли», стал марш в Варшаве, прошедший 23 марта, в ходе которого несколько десятков человек пронесли по центру польской столицы бело-красно-белый флаг. Через два дня сторонники Тихановской по всему миру отчитались о своих акциях, большинство из которых выглядели крайне жалко и нелепо. Например, в Белостоке около десятка «змагаров» провели акцию солидарности с белорусскими «политзаключенными», а в Кишиневе возложили к памятнику Франциску Скорине напротив посольства Белоруссии бело-красно-белые цветы, после чего пошли «отмечать» в кафе. В Бельгии провели викторину «Что ты знаешь о деятелях БНР?» и написали письма «политзаключенным», которые родились в марте. При этом большинство таких акций были малочисленными и их участники старались не показывать своих лиц.

Самым помпезным мероприятием 25 марта можно считать мероприятия в Вильнюсе, где была Тихановская со своим окружением. Здесь около 100 человек прошлись по улицам города и приняли участие в церемонии поднятия бело-красно-белого флага возле здания Сейма Литвы. Позже Тихановская выступила в литовском парламенте, где заявила о том, что главная цель белорусов — «вырваться из-под российской оккупации, из-под тирании Лукашенко и вернуть Белоруссию в европейскую семью народов». При этом она решила подыграть местным русофобам, отметив, что «наш общий враг находится в Москве — это реваншистский режим Владимира Путина, который пытается восстановить империю и поработить наши народы». Одновременно она «поддержала» простых белорусов тем, что призвала Вильнюс продолжать «изолировать режим Лукашенко, сохранять санкции против „Беларуськалия“ и других компаний». Таким образом, Тихановская еще раз продемонстрировала свою антибелорусскую сущность, доказав, что она далека от реальности и ее политическая карьера держится только на деньгах стран Запада.

Примечательно, что особого эффекта «День воли» не вызвал и среди западных партнеров и кураторов «змагаров». В представительстве ЕС в Белоруссии традиционно заявили, что Евросоюз «солидарен с белорусским народом и продолжит поддерживать всех, кто неустанно трудится ради справедливости, свободы и демократии в своей стране». Дополнительно свое заявление сделала глава Европарламента Роберта Метсола, по словам которой «борьба за свободную и демократическую Белоруссию жива и остается сильной». Каких-либо иных значимых заявлений со стороны западных политиков, если не считать отдельные высказывания из стран Прибалтики и Польши, так и не последовало, что прекрасно характеризует нынешнее отношение Запада к «белорусскому вопросу».

Таким образом, прошедший 25 марта «День воли» оказался, пожалуй, самым грустным для белорусской оппозиции за все последние десятилетия. Никакого особого интереса к нему ни в Белоруссии, ни за ее пределами «змагарам» привлечь так и не удалось. Те, кто все же решил присоединиться к «празднованию», теперь рискуют своей свободой в случае возвращение на родину, так как в Минске рано или поздно идентифицируют всех, кто участвует в подобных акциях. К сожалению, многие последователи Тихановской за последние пять лет так и не поняли, что их время безвозвратно прошло, а беглая оппозиция в массе своей обречена на вечное изгнание, а в перспективе — и полное забвение.