Неформалы, «Комбинация» и прощание с пионерским галстуком
О чем писала нижегородская пресса в мае 1989 года
35 лет назад в городе Горьком состоялась первая, выражаясь современным языком, несанкционированная политическая акция. Это историческое событие случилось 1 Мая, в день традиционной демонстрации. Накануне мероприятия представители так называемых неформалов подали в горисполком заявление о желании пройти во время шествия отдельной колонной. Напомним: до горбачевской перестройки неформалами было принято называть всякого рода хиппи, рокеров и прочую хулиганствующую молодежь, не подчинявшуюся общепринятым нормам поведения и имевшую весьма специфический внешний вид. Позднее этот термин закрепился уже за оппозиционерами (демократами, социалистами, антибюрократами и так далее). Это были стихийно возникшие политические объединения, выступавшие против власти КПСС и предлагавшегося партией курса реформ. В итоге горисполком в заявке отказал, сославшись на несоблюдение некоторых формальностей и «сомнительность целого ряда лозунгов», вроде популярного тогда, но воспринимавшегося многими с удивлением «Советы без коммунистов». При этом лидеры горьковских неформалов были предупреждены о том, что несанкционированное шествие будет рассматриваться как противоправное действие.
ДЕМОКРАТИЯ ПО-ГОРБАЧЕВСКИ
Однако перестроечную оппозицию это не напугало, и 1 Мая на площади Горького (оттуда стартовала демонстрация) та все же собралась довольно заметной толпой, развернула свои «сомнительные» лозунги, а потом попыталась организовать митинг. Милиция поначалу ограничивалась увещеваниями и недопущением конфликтов между «формальными» и «неформальными» участниками действия, но позднее все же приступила к точечным задержаниям наиболее громко оравших активистов. Всего в милицейские «бобики» погрузили 28 человек, среди которых оказалась очень разношерстная публика: электромонтер автозавода Хромов, студентка пединститута Рощина, оператор котельной Цветков, врач с немецкой фамилией Шеер, слесарь телевизионного завода имени Ленина Тарасов, безработный Казаков и др. Большинство задержанных отделалось крупными штрафами, от 50 до 300 рублей, некоторым дали 15 суток ареста. И только некий Клоков, ударивший милиционера, был привлечен к уголовной ответственности.
Весна 1989 года ознаменовалась попыткой генсека Михаила Горбачева укрепить личную власть. 8 апреля Президиум Верховного Совета СССР принял указ «О внесении изменений и дополнений в закон СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления». Прежде всего поправки касались известной статьи номер 70 Уголовного кодекса – об ответственности за антисоветскую агитацию и пропаганду. Поскольку в стране были объявлены гласность, плюрализм и демократия, буквально выполнять положения данной статьи стало проблематично. Но и отменять ее не стали. Отныне ответственность наступала за публичные призывы к свержению или изменению советского строя способом, противоречащим Конституции. Статья 190 УК, об ответственности за систематическое распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный строй, была отменена, но взамен ввели ответственность за публичное оскорбление и дискредитацию высших органов государственной власти. Указ был принят по инициативе Горбачева и выглядел явной попыткой усидеть на двух стульях – оставаться демократом и в то же время запрещать неудобную критику в свой адрес. Кстати, внесший эти изменения Верховный Совет СССР 11-го созыва был избран еще в 1984 году, в период правления Константина Черненко, который являлся первым председателем его Президиума (последним был Андрей Громыко). Полномочия этого органа истекали, а уже 25 мая прошло первое заседание Съезда народных депутатов СССР. Выборы туда были частично свободными и альтернативными, в отличие от прежнего органа это был постоянно действующий парламент, из состава которого избирался собственно Верховный Совет. При этом председатель Верховного Совета, согласно недавно принятым изменениям в Конституцию, являлся высшим должностным лицом и главой государства.
Продолжение следует.