Сделка Трампа и Европы на 1,35 триллиона: кто выиграет, а кто проиграет
Дональд Трамп снова за своё. Как опытный торговец с блошиного рынка, он обивает пороги мировых столиц, стучит кулаком по столу и требует: "Плати больше и прямо сейчас". На этот раз под прицелом — Европейский союз, которому он грозит повышением тарифов на экспорт в США.
И вот, кажется, успех! Урсула фон дер Ляйен, президент Европейской комиссии (а по совместительству, как шутят в Брюсселе, "главная над всеми 27 кухнями Евросоюза"), заявляет о договорённости с Вашингтоном. Мол, Европа согласилась на закупки американских энергоносителей на 750 млрд евро, вооружений — на 600 млрд и вроде как готова смириться с 15%‑ным тарифом на поставки в США.
В американских газетах уже кричат: "Трамп прогнул Европу!" Сам Дональд улыбается в камеру как человек, только что выигравший партию в покер на все фишки.
Но что же произошло на самом деле? Действительно ли Европа пошла на поклон в Белый дом или всё это красивая постановка для вечерних новостей?
Документ без зубов
То, что Урсула фон дер Ляйен торжественно подписала в присутствии Дональда Трампа, на самом деле называется "меморандум о взаимопонимании" (Memorandum of Understanding). В мире дипломатии это не контракт, не международный договор, а скорее, красиво оформленное намерение "в будущем, может быть, как-нибудь…".
Чтобы меморандум превратился в юридически обязывающий документ, его должны ратифицировать все 27 стран — членов Европейского союза. А это значит, что текст должен пройти через национальные парламенты, экономические министерства и торговые комитеты каждой страны. Для сравнения: подписание соглашения о свободной торговле с Канадой (CETA) в своё время заняло более семи лет из-за возражений регионального парламента бельгийской Валлонии.
В данном случае есть ещё одна проблема — календарь. Трамп объявил о тарифах с 7 августа, но в Европе в это время — пик отпусков. Парламенты распущены, министры разъехались, а в Брюсселе в августе можно встретить разве что охранника у дверей Еврокомиссии. Даже если кто-то в Берлине или Париже вдруг решит ускорить процесс, бюрократическая машина ЕС просто физически не успеет к назначенной дате.
Так что пока американские телеканалы показывают Трампа в роли победителя, в реальной жизни всё остаётся на том же месте. Тарифы на бумаге — это одно, а их реальное введение — совсем другое. И пока это скорее "обещание жениться", чем свадьба.
Валютный финт ушами
Трамп любит тарифы. Для него это инструмент давления и способ показать, что "Америка встаёт с колен". Но тариф — лишь надбавка к цене, и её легко нивелировать другим инструментом — курсом валюты.
За последние полгода евро подешевел к доллару примерно на 14-15%. Если год назад за один евро давали $1,10, то теперь — примерно $0,95. Для американского покупателя это значит: немецкий автомобиль или французское вино стоят в долларах почти столько же, сколько и до введения тарифа.
Этот трюк — не случайность. Европейский центральный банк под руководством Кристин Лагард целенаправленно держит курс евро в "комфортной" зоне для экспортёров, играя ставками и программами выкупа активов. Снижение курса — фактически скрытая субсидия для европейской промышленности, в первую очередь для Германии, которая живёт за счёт экспорта.
Более того, девальвация — любимая игра всех. Швейцария, например, синхронно ослабила франк, чтобы не потерять конкурентоспособность против еврозоны. Даже Япония годами искусственно держит иену слабой, чтобы Toyota и Sony продавались лучше. В этом смысле, если Трамп поднимает тариф на 15%, а Европа опускает курс на те же 15%, всё возвращается к прежнему ценовому балансу.
Иными словами, Трамп может громко стучать кулаком по столу, но в "валютной войне" он не в выигрышной позиции: Центробанк США от него не зависит, а Европейский — от его решений ещё меньше.
Энергетика: физику не обманешь
750 млрд евро на американский СПГ звучат как подарок для нефтегазовых компаний из Техаса и Луизианы. Но вот реальность: значительная часть Европы уже имеет долгосрочные контракты на поставку газа и нефти из других источников.
Французская TotalEnergies владеет крупной долей в российском проекте "Ямал СПГ" и получает оттуда газ по ценам, которые американцы предложить не могут. Итальянская ENI связана газовыми договорами с Алжиром, а испанская Repsol — с Латинской Америкой. Плюс Европа всё ещё получает трубопроводный газ из Норвегии, который дешевле и надёжнее, чем СПГ из США.
Доставка СПГ из Америки — это не только покупка самого газа, но и фрахт специализированных танкеров, терминалы для приёма, регазификация. Логистика — такая дорогая, что в последние годы американский СПГ успешно конкурировал с российским только в периоды кризиса цен, как в 2022‑м.
А главное — у американцев просто нет таких объёмов, чтобы покрыть европейские потребности на сотни миллиардов евро. США хоть и являются одним из крупнейших экспортёров СПГ, но значительная часть контрактов уже расписана на Азию:
- Японию,
- Южную Корею,
- Индию.
Чтобы Европа реально закупила у США на 750 млрд, американцам придётся либо урезать поставки в Азию, либо задирать цены. И то и другое маловероятно.
Так что пока это обещание выглядит скорее как громкая цифра для заголовков, чем реальный контракт.
Оружейная арифметика
600 млрд евро на вооружения из США — цифра из той же категории, что и "купим у вас всю нефть в мире".
Для сравнения: весь оборонный бюджет Германии на 2024 год — 90 млрд евро (и это рекордная сумма за всю историю ФРГ). Франция тратит около 47 млрд. Чтобы добраться до 600 млрд только на американское оружие, нужно было бы заморозить все остальные расходы и закупать исключительно продукцию Lockheed Martin, Boeing и Raytheon лет десять подряд.
Кроме того, у Европы собственная развитая оборонная промышленность:
- Leopard в Германии,
- Rafale во Франции,
- Eurofighter как совместный проект.
Закупка американских систем вроде F‑35 — это всегда политический вопрос, и далеко не все страны ЕС в восторге от замены своих заводов на продукцию Пентагона.
Да и политическая воля на такие траты сейчас отсутствует: даже на поставку Украине трёх батарей Patriot Европа собирает деньги с трудом. Летом, когда парламенты на каникулах, любая масштабная закупка просто невозможна.
В итоге, "600 млрд на оружие" — это скорее элемент шантажа Трампа в стиле "вы должны покупать у нас", чем реально одобренная программа.
Политика как шоу
Трамп — шоумен. Он умеет подать даже пустое соглашение как геополитическую победу. Для американского избирателя важно не столько содержание, сколько картинка: президент на переговорах "поставил Европу на место".
Это та же логика, что и в феврале, когда он устроил показательное "разбирательство" с Зеленским в каминном зале Белого дома. Итог тогда был нулевой, но Трамп вышел к камерам с фразой: "It was a great TV show".
В случае с Урсулой фон дер Ляйен всё похоже:
- есть кадры с рукопожатием,
- есть громкие цифры,
- есть заголовки в The New York Times и Fox News про "жёсткую позицию Америки".
Реальные же итоги пока что только в телевизионном пространстве. Ни тарифы, ни закупки газа, ни оружейные сделки не реализуются немедленно, а значит, вся история пока остаётся в разряде политического маркетинга.
Для Трампа это идеальный формат: он уже получил дивиденды в виде медийного эффекта, а ответственность за практическую реализацию ляжет на кого угодно, кроме него.
Что реально получит Трамп
По большому счёту, Дональд уже всё получил. И даже больше, чем ожидал. Не в евро, не в кубометрах газа и не в тоннах ракет, а в том, что для него ценнее — в мегатоннах телевизионного эфирного времени.
1. Пиар прямо сейчас
В американском политическом маркетинге есть простое правило: если ты не в кадре, ты мёртв. Трамп в кадре. И не просто в кадре — он в роли победителя, который "сломал" целую Европу одной подписью и без единого выстрела. В глазах его электората Урсула фон дер Ляйен уже готова вручить ему ключи от Брюсселя, а Жозеп Боррель — мыть его лимузин.
2. Вечный козырь на выборах
Через год-два, когда кто-то спросит, что он сделал для США, Трамп скажет: "Я заставил Европу покупать наш газ и оружие! И они молились, чтобы я перестал!" Вопросы о том, что ничего реально не поставлено и не куплено, будут отброшены как "фейк-ньюс от демократов".
3. Возможность торга
Меморандум — это как кредитная карта с лимитом, которую никто пока не активировал. Но если прижмёт, Трамп достанет бумажку и скажет: "А вот тут вы обещали, дорогие мои". И начнёт торговаться, требуя всё новые уступки, будь то закупка F‑35 или отказ от зелёных субсидий в ЕС.
4. Имидж геополитического ковбоя
Для внутреннего зрителя Трамп — снова "сильный мужик", который крутит Европу, как ковбой верёвкой вертит лассо. Причём в его версии истории Европа — это капризная лошадка, которая в итоге всё равно везёт ковбоя туда, куда он хочет.
5. Личное удовольствие
Дональд — человек, который искренне наслаждается унижением оппонентов. Особенно если это делается в прямом эфире. И момент, когда Урсула подписывала "документ века", для него сродни чемпионату мира по гольфу, где он забил лунку с одного удара.
А теперь главное — всё это он получил без единого реального шага навстречу. Ни кубометра газа не поставлено, ни одного евро не перечислено, ни один танк не заказан. Европа пока даже юридически не обязана выполнять подписанное.
Но Трамп — мастер продавать будущее как уже свершившееся. Он живёт по принципу: "Если все в это поверили, значит, это правда".
И знаете, что самое смешное? В этой логике он прав. Потому что в политике XXI века реальность формируется не фактами, а заголовками.
Что реально "потеряет" Европа
Если верить пресс-релизам из Брюсселя, Европа уже на пороге "новой эры энергетической и оборонной интеграции с США". Если верить здравому смыслу — Европа на пороге очередного затяжного совещания, на котором будут спорить о том, кто куда поставил запятую в договоре.
1. Иллюзию победы
В официальных заявлениях всё будет подано так: "Мы отстояли наши интересы и добились исключений". Что за исключения? Например, лекарства из-под тарифов вывели. Правда машины и сельхозпродукция всё же попадут под пошлины, но ведь пилюли-то не подорожают! Ура, друзья!
2. Летний отпуск без головной боли
Главы правительств смогут поехать в отпуск с чувством выполненного долга: документ подписан, американцы довольны, а значит, можно смело загорать в Биаррице или Сардинии. Реальные переговоры всё равно начнутся только в сентябре, а к тому времени, может, и Трамп передумает.
3. Повод для внутренней перепалки
Германия будет обвинять Францию в саботаже энергетических сделок, Франция — Германию в том, что та "слишком прогнулась". Италия традиционно скажет, что всё это делается против неё лично. Идеальный рецепт для долгих брюссельских ночей и бесконечных пресс-конференций.
4. Ещё одну папку с бумагами
В каждой столице появится толстенный том "Соглашение ЕС — США по тарифам и закупкам". Его аккуратно положат на полку рядом с другими великими, но так и не реализованными договорами. Когда-нибудь на него смахнёт пыль очередной стажёр.
5. Моральное право сказать: "Мы предупреждали"
Когда через год выяснится, что ни газа на 750 млрд, ни оружия на 600 млрд Европа так и не закупила, Брюссель с достоинством скажет: "Мы ведь изначально говорили, что это меморандум, а не договор".
6. Тихое удовлетворение
В глубине души европейские лидеры знают: чем больше Трамп кричит о своей победе, тем меньше он копается в деталях. А значит, у них есть время. Время тихо откладывать исполнение "великого соглашения" и надеяться на то, что политическая погода в Вашингтоне снова изменится.
Заключение
Вот так сегодня и делается геополитика — под софитами, с микрофоном в руках и обязательной фотосессией на фоне флагов. Трамп получает свою картинку победителя, Европа получает свои громкие пресс-релизы, а реальные действия откладываются "на потом".
Вместо пушек и танков — твиты и заголовки. Вместо дипломатических прорывов — меморандумы о намерениях, которые годами пылятся в шкафах. Вместо реальных поставок газа — красивые цифры, придуманные для того, чтобы CNBC и Euronews могли вставить их в бегущую строку.
И вот здесь россиянам стоит кое-что чётко понимать. Вся эта геополитика Трампа — в первую очередь акция для публики, во вторую — политика и только в третью — реальные действия. Всё, что он сегодня говорит о России, нужно сразу же разделять на три слоя:
- политика,
- шоу
- и конкретные дела.
Относиться к этим заявлениям стоит так же, как европейские лидеры отнеслись к его "победе" над ЕС: выслушали, кивнули… и разъехались по отпускам. Потому что громкие слова в августе не мешают спокойно плавать на яхтах, а "прогнутый ЕС" можно отложить до сентября.
Геополитика XXI века — это не дипломатия и не экономика, а гигантский PR‑проект, где главное — не результат, а впечатление. И если у зрителя сложилось ощущение, что "мы всех переиграли", значит, серия удалась.