"История могла пойти по-другому". Как Горбачев разобрался с конкурентами

МОСКВА, 11 мар — РИА Новости, Виктор Жданов. Судьба целого государства может измениться всего за день — и для этого хватит усилий одного человека. Сорок лет назад едва ли кто-то мог знать, чем обернется для СССР приход к власти Михаила Горбачева. А сегодня трудно представить, что были альтернативы. Почему история сложилась именно так — в материале РИА Новости.

До весны 1985-го о Горбачеве простые советские люди знали немного. Известен он был лишь в Ставропольском крае, который возглавлял восемь лет. Популярность при выборе лидера страны тогда особой роли не играла. Хотя в политбюро понимали: относительно молодой (54 года) генсек развеет тоску, вызванную чередой пышных похорон.

Горбач, Меченый, Минеральный секретарь — эти и другие прозвища первого и последнего президента СССР появятся потом. А пока он пожинал плоды победы.

Утром 11 марта в Кремле экстренно собралось высшее партийное руководство. Накануне вечером остановилось сердце 73-летнего генерального секретаря Константина Черненко. Неожиданностью это не стало: советский лидер тяжело болел последние несколько месяцев. Предстояло избрать председателя похоронной комиссии. По негласной традиции им становился следующий глава государства. Выбор был очевиден, но никто не решался внести предложение.

Напряженность за большим столом прервал первый секретарь Московского горкома КПСС Виктор Гришин. Именно он предложил назначить Горбачева ответственным за похороны Черненко. Возражений не было. Затем слово взял корифей советской политики, министр иностранных дел Андрей Громыко.

"Скажу прямо. Когда думаешь о кандидатуре на пост генерального секретаря ЦК КПСС, то, конечно, думаешь о Михаиле Сергеевиче Горбачеве. Когда заглядываем в будущее, а я не скрою, что многим из нас уже трудно туда заглядывать, мы должны ясно ощущать перспективу", — заявил Громыко.

В поддержку будущего генсека выступили и остальные. О роли, которую Михаил Сергеевич уже играл в партии, говорит тот факт, что еще Юрий Андропов поручал ему вести заседания, на которых не мог присутствовать сам. К слову, Горбачев был первым, кому сообщил о смерти предшественника начальник 4-го управления Минздрава Евгений Чазов.

"Мы переживаем сложное, переломное время. Нашей экономике нужен больший динамизм. Этот динамизм нужен нашей демократии, нашей внешней политике. <…> Нам не нужно менять политику. Она верная, правильная, подлинно ленинская политика. Нам надо набирать темпы, двигаться вперед, выявлять недостатки и преодолевать их", — заверял товарищей Горбачев.

Тот день для Горбачева был очень насыщенным. Овации ЦК, рабочие встречи, подготовка к похоронам предшественника отняли столько времени, что новый генсек вернулся в загородную резиденцию только в четыре утра. Раиса Максимовна не спала. Супруги поговорили о том, как стремительно все получилось. Ведь они перебрались в Москву из Ставрополя совсем недавно. Впрочем, результат был закономерен — в генсеки Горбачев уже метил давно.

Только потом он станет последовательным критиком брежневского застоя. В 1970-е, как и все остальные партийные секретари, он по каждому случаю выступал со здравницами "дорогому Леониду Ильичу". Во время одного из визитов Брежнева в Минеральные Воды ставропольский секретарь так бойко отчитался об успехах региона, что генсек добродушно нарек его "царем овец" за десятимиллионное поголовье.

Союзным начальникам Горбачев запомнился не только красивыми отчетами, но и радушными приемами. Ломящиеся от блюд и бутылок со спиртным столы вместе с особой услужливостью хозяина помогли расположить к себе не только Брежнева — большого любителя хорошо отдохнуть, но даже сидящего на диетах Андропова, часто лечившегося в Минводах.

"У нас сложилась дружба, несмотря на разницу в возрасте", — вспоминал об Андропове Михаил Сергеевич. В политбюро Горбачев попал еще при Брежневе, но с явной подачи главы КГБ. Позднее будущий президент СССР вошел в андроповскую группу реформаторов, готовивших программу социально-экономического ускорения. В ней был и будущий советский премьер Николай Рыжков.

Рыжков вспоминал, что при больном Черненко их группа стала невостребованной. Смысла продолжать работу над новыми идеями не было. Николай Иванович подумывал об уходе из ЦК, чем и поделился с Горбачевым. Тот будто уже все предвидел.

"Горбачев подноготную знал лучше, чем я. Про здоровье Черненко и прочее. Он мне говорил: "Не горячись, подожди", — рассказывал политик. Через несколько месяцев новый генсек назначил Рыжкова главой правительства.

Когда Горбачева поздравляли с самым высоким назначением в стране, доживал жизнь человек, который когда-то тоже мог возглавить СССР с прицелом на большие перемены. Бывшему председателю Совмина Георгию Маленкову шел девятый десяток. Он заметно состарился и сильно похудел. На улицах его уже не узнавали. Да он к этому и не стремился — жил скромно, интервью не давал.

Когда-то у него был партбилет за номером три, а теперь его даже не хотели восстанавливать в КПСС. Ничего другого у властей он не просил — ни повышения пенсии, ни прикрепления к кремлевской столовой. В начале 1950-х Маленков первым с партийных трибун выступал против культа личности, партийных привилегий и бюрократизма. В планах были и радикальные экономические преобразования.

После смерти "вождя всех народов" Георгий Максимилианович, в котором видели преемника Сталина как в СССР, так и на Западе, проиграл в "подковерной борьбе" Никите Хрущеву. Сложившееся коллективное руководство перестало существовать. Его идеи лишь отчасти реализовались в начале оттепели, а затем в разгар хрущевского волюнтаризма забылись вовсе.

У Горбачева тоже были конкуренты. В свое время Брежнев рассматривал Гришина, но в 1985-м московский секретарь был уже немолод, да и широкой поддержки в ЦК не имел. Другой вариант — глава советской Украины Владимир Щербицкий. Заведующий партийными кадрами Иван Капитонов вспоминал, что своим преемником незадолго до смерти Леонид Ильич называл именно Щербицкого.

"Видишь, Иван, это кресло? Так вот, Иван Васильевич, через месяц в нем будет сидеть Щербицкий. Все кадровые вопросы решай с учетом этого", — рассказывал Капитонов. Впрочем, сторонников в ЦК у Щербицкого тоже было недостаточно. За Горбачева он не голосовал — был с визитом в США.

В 1986 году Горбачев ударил по репутации Щербицкого. Первый секретарь КПУ был против первомайской демонстрации в Киеве после взрыва на Чернобыльской АЭС, но генсек требовал не отменять мероприятия и не провоцировать панику. Вину за угрозу жизни тысячам людей в народе повесили на Владимира Васильевича, а он лишь выполнял указ сверху.

Судьба другого потенциального соперника Горбачева обернулась трагедией. Популярность первого секретаря Компартии Белоруссии Петра Машерова выходила за границы союзной республики. До сих пор люди с большой теплотой вспоминают период его руководства. Однако белорусский партизан, честно и без связей прошедший путь до партийного руководителя, был неудобен Андропову. В 1980-м Машеров погиб в ДТП при очень странных обстоятельствах.

Первый секретарь Ленинградского обкома Григорий Романов, пожалуй, был одной из самых серьезных альтернатив Горбачеву. Ленинград при нем проживал едва ли не золотой век: открывались новые станции метро, людям давали бесплатное жилье, продуктовое обеспечение вышло на очень высокий уровень. Однако в начале 1980-х стали ходить слухи о якобы роскошной свадьбе дочери с торжествами в Таврическом дворце и битьем царской посуды из Эрмитажа.

"Эти сплетни распускал, я знаю, лично Михаил Сергеевич Горбачев с помощью своих друзей из КГБ, — утверждал позже Романов. — Весь Ленинград знал, что после загса мы поехали ко мне на квартиру, я жил на берегу Невы у Кировского моста, напротив Петропавловской крепости. Конечно, никаких сервизов не было, все было очень скромно".

Черный пиар помогли раздуть западные СМИ. В политбюро шли письма от разгневанных трудящихся с требованием разобраться. Сейчас доподлинно известно, что Романова оклеветали. Правду в Кремле знали, но, как в анекдоте, "остался осадок". Тем более бытовало мнение, что человек с императорской фамилией Советское государство возглавлять не может.

В марте 1985-го Романов был на отдыхе в Литве и в голосовании не участвовал. Придя к власти, Горбачев практически сразу от него избавился, отправив оболганного секретаря на пенсию "по состоянию здоровья" в 62 года.

Позднее сам генсек тщательно следил, чтобы в политбюро сидели нужные люди. Когда ввели пост президента, Горбачев был безальтернативным кандидатом, несмотря на общую демократизацию. Впрочем, потеряв реальный контроль над страной в начале 1990-х, он не выдержал конкуренции с лидерами союзных республик. Противостояние с Борисом Ельциным стоило ему должности, а 290 миллионам человек — государства.