«Мы последние в очереди на возвращение». Интервью со звездой российской лёгкой атлетики

На прошлой неделе в Казани проходил чемпионат России по лёгкой атлетике. Одним из главных событий турнира стал новый личный рекорд прыгуньи с шестом Полины Кнороз. Полина впервые в карьере взяла высоту 4,86 м и приблизилась к рекорду национальных соревнований – 4,92. Так высоко на чемпионатах страны не прыгали даже Анжелика Сидорова и Елена Исинбаева.

Результат, показанный Полиной, – второй в мире в сезоне-2025, Кнороз практически гарантированно была бы в тройке лучших на чемпионате мира, который пройдёт в Токио этой осенью. Однако она всё ещё под колпаком ограничений от World Athletics, конца и края которым не видно.

«Чемпионат» пообщался с Кнороз на чемпионате России и узнал, как она смотрит на всю эту ситуацию с многолетним отстранением, за что готова похвалить новое руководство ВФЛА, когда от неё ждать попыток прыжков на 5 м и готова ли она вслед на Арманом Дюплантисом выйти на шоу-забег.

«Мы движемся в нужном направлении»

– Вы едва ли не самая популярная спортсменка этого чемпионата России. По моим личным наблюдениям – чемпионка автограф-сессий. Приятно внимание?
– Правда? Не знала (улыбается). Конечно, это приятно, когда люди интересуются, подходят фотографироваться. Это правда здорово и заряжает прыгать высоко.

– Вы установили новый личный рекорд в Казани, председатель ВФЛА Фрадков отмечал, что лучшие результаты легче устанавливать при активной поддержке зрителей. Она стала фактором в вашу пользу?
– Поддержка зрителей действительно очень важна на соревнованиях. Зрители, может быть, этого не понимают, но для нас, спортсменов, это очень важно. Даже если что-то не получается, зрители очень сильно помогают переломить ситуацию в лучшую сторону. Ты можешь получить от них колоссальную поддержку и сделать то, чего сам от себя не ожидал.

– Не будем скрывать, на лёгкую атлетику обыватели часто смотрят сквозь призму каких-то больших стартов: Олимпиада, чемпионаты мира. Остро ли ощущается нехватка больших турниров? В том числе в контексте популярности и известности.
– Мы сейчас активно развиваемся, продвигаем лёгкую атлетику. Как мне кажется, если судить по этому чемпионату России, мы движемся в нужном направлении. Приятно это видеть.

– Народ научился интересоваться и внутренними стартами?
– Да, вполне. Думаю, пройдёт какое-то время, и команда Петра Михайловича Фрадкова сделает всё на высшем уровне.

– Читал, что вам нравится тот подход, который избрало новое руководство ВФЛА. Видите важные позитивные сдвиги?
– Не хочу говорить плохо о бывшем руководстве, но после прихода в федерацию Петра Михайловича и его команды ситуация начала меняться в лучшую сторону.

– Мария Ласицкене была сильно недовольна работой предыдущего руководства ВФЛА. У вас скорее нейтральная позиция?
– Я, наверное, больше разделяю высказывания Маши. Но так как не люблю какие-то пересуды и грязь, не так критично высказываюсь, как Мария. Да и ей немного проще высказываться – с позиций трёхкратной чемпионки мира, олимпийской чемпионки.

– Когда вас объявляют на стадионе, среди важнейших титулов называют победу на Играх БРИКС. Однако все понимают реальный статус этих соревнований. А вы сами себя воспринимаете скорее через личный рекорд?
– Всё так, сама себя я скорее воспринимаю через личный рекорд. Статус чемпионки России у меня уже есть и не один, Игры БРИКС я тоже выиграла. Для меня это не что-то новое и необычное. Конечно, хотелось бы куда-то за границу, выступить на чемпионате мира, Европы, хоть где-то. Взять большие международные титулы. Однако пока отталкиваемся от личного результата. Он у меня весьма приличный.

«Не рассматриваю иностранок как прямых соперниц»

– Только что в Сингапуре на водном ЧМ в нейтральном статусе выступили наши атлеты мощным составом, всё больше видов спорта открывает двери для россиян. Но у вас нет ощущения, что лёгкая атлетика идёт последней в этой очереди?
– Да я более чем уверена, что лёгкая атлетика будет последней в этой очереди. Конечно, это очень расстраивает, очень обидно. Потому что мы ничем не хуже. Но пока сидит Себастьян Коу, мы можем даже ни на что не рассчитывать.

– У него какие-то личные счёты с российскими легкоатлетами? Разговоры, что российский допинг пошёл с лёгкой атлетики, – это всего лишь отговорки?
– Я думаю, да, красивая отмазка. Он просто не любит россиян – и только! И ищет поводы со всех сторон, чтобы нас не допускать. Допинг – один из таких.

– И всё же – вы следите за международными стартами? Мария Кочанова отмечает, что смотрит как сторонний наблюдатель, а у вас как?
– Конечно, я интересуюсь, потому что в первую очередь это тот же спорт, которым занимаюсь и я. Как не следить? Я смотрю из личного интереса. При этом, наверное, уже не рассматриваю иностранок как своих прямых соперниц, потому что понимаю, что в ближайшем будущем вряд ли с ними где-то пересекусь. Но мне действительно интересно за ними наблюдать, как они прыгают с технической точки зрения. Чему-то научиться.

– При этом виртуальное соперничество присутствует?
– Присутствует. Хоть меня с ними нет, есть топ-лист World Athletics, где моё имя тоже присутствует. Я за этим слежу.

– Если говорить о лучших результатах этого сезона и нескольких предыдущих, заметен определённый спад результатов в женском шесте, в сравнении с той же эпохой Елены Исинбаевой. С чем это связано?
– Я бы не сказала, что есть какой-то спад у девушек. Конечно, вы нашли с кем сравнить, это всё равно что весь мужской шест приравнивать к Арману Дюплантису. Он такой один, и Исинбаева такая была одна. Знаете, только единицы так прыгают. Нужно всё-таки относиться чуть попроще – если бы все прыгали так, как Елена Исинбаева, то и не было бы такого известного имени.

– Просто будто бы на 5 м сейчас никто даже не посматривает. Не видят смысла, нет возможности?
– Желание точно есть. Но если бы все прыгали «пятёрку», то «пятёрка» не была бы таким крутым результатом. Мечтой. Хочу напомнить, что только четыре женщины за всю историю прыжков с шестом прыгнули на 5 м. Это особая история.

– А в чём феномен тех, кому удалось? Нужно уже родиться с нужными данными или каким-то специальным образом подготовить своё тело?
– Нужно, чтобы были хорошая техника, хорошая подготовка и чтобы была удача. Тогда всё сложится.

– При этом есть люди, которым удача не нужна. Те же Дюплантис, Исинбаева, им разве не давалось всё легко и непринуждённо?
– Почему? Им тоже нужна удача, всем в спорте нужна удача. Если будет только одна удача, конечно, ничего не получится. Елена столько пахала на тренировках, Арман столько пашет, что всё у них сложилось. Ничего не бывает просто так.

«Прыжки с шестом – это элита лёгкой атлетики»

– У Армана Дюплантиса недавно был забег на 100 м на спор с норвежским спринтером Карстеном Вархольмом, и Мондо выиграл. Многие говорят, что Арман берёт бо́льшие высоты за счёт спринта. Насколько это действительно важный аспект? Вы много уделяете бегу внимания?
– Для нас и правда очень важен спринт. У шестовика вообще должна быть многоборская подготовка, но что есть, то есть – за счёт хорошего спринта можно прыгнуть выше. Но, конечно, всё равно мы никуда не убираем силовые и технические навыки.

– А вы в теории, могли бы пробиться условно в полуфинал чемпионата России на 100 или 200 м?
– Мне в спринт? Нет-нет-нет (смеётся)! Мне там делать нечего. Я могу побежать только так, чтобы надо мной все посмеялись. Извините, но бег – это не моё, я прыгаю с шестом. Больше ничего не просите (улыбается).

– И всё-таки – в какой из других дисциплин лёгкой атлетики могли бы бросить соперницам шуточный вызов?
– Обсуждали как-то с Машей Кочановой, что нам нужно пробежать вместе 400 м с барьерами. Вот там были бы равные для нас условия, наверное.

– А если заявиться к ней в сектор? Прыжок в высоту – это совсем другое?
– Конечно, это совсем разные дисциплины. Ничего общего практически.

– Чисто теоретически, кто бы выступил лучше: вы в прыжках в высоту или Маша Кочанова – с шестом? В детстве же все всё пробовали.
– Даже не знаю, как это сравнить. Тут идёт именно технический аспект дисциплины. То есть смотрите: за счёт своих навыков где-то метр я в высоту точно прыгну, постараюсь и 1,40, где-то так. А вот Маше мне будет сложно объяснить техническую часть шеста, всё равно нужно будет потратить время, чтобы она поняла, как с ним работать. Нельзя с наскока научиться прыгать с шестом.

– А разве в детстве не все легкоатлеты тренируются по многоборской программе? Как я понимаю, в юности вас учат всему.
– Да, но шест в это не входит. Я пришла в лёгкую атлетику, и меня учили всему, кроме шеста. Что только не пробовала. А вот шест – это был осознанный выбор, куда я пришла сама.

– А с чем этот выбор был связан?
– Мне просто очень нравилось, как прыгают шестовики. Я как только вживую увидела, так сразу захотела попробовать, подошла к тренеру, спросила: «Что это такое? Палка? Дайте мне». И как-то после этого стала приходить к нему после тренировок, баловаться понемногу, а потом и насовсем пришла.

К тому же это ещё и драйв, адреналин. Недаром говорится, что прыжок с шестом – это элита лёгкой атлетики, один из самых зрелищных и красивых видов.

«Мне не хватает борьбы, напряжения»

– Какую роль в плане зрелищности соревнований играет внутренняя конкуренция? Как оцените её на текущий момент в женском шесте в России, важна ли она для вас?
– У нас конкуренция есть, локальная, и даже не знаю, если честно, к радости или нет, но меня она не касается. И мне, конечно, тяжеловато прыгать одной на заключительных высотах, которые в каком-то смысле приравниваются к медалям чемпионата Европы или мира.

Чувствую, что мне не хватает борьбы, напряжения, волнения за итоговое место, ведь именно конкуренция порождает результат. Может быть, я бы сейчас и выше прыгала, но, когда ты остаёшься один в секторе, грубо говоря, внутренне ничего не хочешь делать, потому что уже победил. Куда стремиться дальше?

– Дюплантис часто остаётся один в секторе, даже на всём стадионе. Почему ему это не мешает?
– Знаете, Арман прыгает на таких высотах… Если бы тоже сейчас прыгала где-то на 5,20, то я бы не возникала.

– Несмотря на риск упустить титул чемпионки России, вы были бы не против увидеть в секторе сильную соперницу?
– Условно говоря, если бы я прыгнула 5 м и не выиграла, то я бы вообще не расстроилась.

– Есть ли в России сейчас девушки с большим потенциалом? Кто сможет выдать результат в перспективе.
– Алика Зайцева может хорошо прыгать. Она тренируется у моего бывшего тренера, они всё очень грамотно строят. Я в неё верю.

– Складывается впечатление, что команда Фрадкова трезво смотрит на возможность вернуться на международную арену в ближайшей перспективе и делает ставку на молодёжь. Готовит сейчас тех, кто будет побеждать через 5-10 лет. Это верная стратегия?
– Это больно. Но хочется, чтобы молодые девушки и парни продолжали наше дело. У нас сильное поколение растёт, хорошая замена. Будущее у российской лёгкой атлетики есть. И всё-таки хочется верить, что и мы себя покажем.