Инстинкт столкновения

Происходящие столкновения между Израилем и Ираном представляются беспрецедентными — как с точки зрения сил, задействованных с обеих сторон, так и масштаба причиняемого ущерба. Вместе с тем переход к нынешней фазе конфликта не произошел в вакууме: ему предшествовали значительные изменения в региональной политике.

На протяжении последних двух лет, начиная с атаки ХАМАС 7 октября 2023 года, баланс сил в регионе изменился, и не в пользу Тегерана. С одной стороны, значительный ущерб был нанесен по основной прокси-силе Ирана, ливанской «Хезболле». В итоге целенаправленных атак Израиля было ликвидировано фактически всё высшее руководство организации (во главе с Хасаном Насраллой). С другой, смена власти в конце прошлого года в Сирии также привела к выпадению интегрального звена иранской «Оси сопротивления». Таким образом, последние атаки Израиля совпали с ослаблением стратегических позиций Исламской Республики.

Мы не знаем, как развивались бы события, если бы власть в США сохранили демократы. Однако фактор Трампа, известного своими строго произраильскими симпатиями, не сулил Ирану ничего хорошего. Впрочем, начиналось всё достаточно миролюбиво — с заявлений о намерении вернуться к «ядерной сделке».

Благодаря западным СМИ уже стало известно, что США с самого начала были в курсе операции Израиля. Как следствие, с точки зрения Трампа, атаки не стали прекращением переговоров в строгом смысле, скорее, их силовым элементом и «подкреплением». Важно отметить, что Штаты не участвуют в операции напрямую, однако оказывают Израилю всестороннюю военную поддержку (самолеты-дозаправщики, ПВО, которые забрали в том числе с Украины, авианосные ударные группы USS Carl Vinson и USS Nimitz). В свою очередь, заявления Трампа таковы, что США не вмешиваются, но «могут вмешаться».

Нельзя сказать, что убийства ученых-ядерщиков — равно как высокопоставленных офицеров КСИР (таких как Касем Сулеймани) — не происходили раньше. Однако сейчас масштаб ликвидаций превосходит всё, что когда-либо имело место. По состоянию на данный момент Израиль заявляет об устранении 14 ученых-ядерщиков и ряда представителей ВС Ирана и разведки, включая высших руководителей. В частности, могут быть упомянуты глава КСИР Хосейн Салами и глава Генштаба Мохаммад Багери. Кроме того, был ликвидирован Али Шадмани, только что назначенный (взамен убитого Голама-Али Рашида) руководитель штаба ПВО — ключевого рода войск в текущем противостоянии.

В СМИ появилась информация о взорванных автомобилях (принадлежавших, предположительно, ученым) и брошенных грузовиках, переоборудованных в пусковые установки беспилотников. Заявлялось о диверсии тегеранского водопровода. Также появлялись сообщения об активизации таких повстанческих движений, как белуджская «Джаиш аль-Адль», Демократическая партия Иранского Курдистана и Партия свободной жизни Курдистана.

Эти обстоятельства свидетельствуют, во-первых, о глубине и разветвленности агентуры «Моссад» (равно как беспомощности всех силовых структур Ирана, притом что именно в их руках в последнее время была сосредоточена вся политическая власть в стране). А во-вторых, о том, что существуют предпосылки к беспорядкам на периферии. Теоретически, если борьба за ликвидацию всех возможностей Ирана как-либо отвечать продолжится, они могут привести к восстанию национальных меньшинств (по аналогии с восстанием курдов на севере Ирака во время войны в Персидском заливе 1990–1991 годов), особенно в случае поддержки извне. Впрочем, нет оснований считать, что власть будет неспособна с ними справиться.

В настоящий момент ситуация относительно проста и может быть резюмирована следующим образом. Есть две силы: США и Израиль с одной стороны и Иран — с другой. Иран сравнительно слабее. Пользуясь своим преимуществом, Израиль наносит удары с целью причинить максимальный ущерб. Пока конфликт между сторонами носил контролируемый характер, Тегеран, обладая сравнительно меньшей силой, в целом мог сохранять позиции, в том числе в условиях жесткого давления. Однако в условиях прямого конфликта он несет намного большие потери, нежели противоположная сторона.

Израиль тоже несет потери, однако, во-первых, они представляются значительно меньшими. Во-вторых (и это более важно), цели его руководства носят стратегический характер, и в этом смысле фактор потерь не считается для них решающим. В противном случае они не стали бы инициировать эскалацию. В качестве аналогии можно привести недавнее решение о восстановлении режима оккупации Газы (был отменен в 2009 году), несмотря на значительные — по меркам войн Израиля — потери и отсутствие решения по вопросу заложников. Израильское руководство полагает — и, как было показано нами ранее, небезосновательно,— что лучшей возможности максимально ослабить Иран, чем сейчас, может еще долго не представиться.

Это не значит, что все цели израильских атак будут достигнуты (полное уничтожение ядерной программы Тегерана, не говоря уже о смене режима). Однако Ирану, по всей видимости, будет нанесен максимально возможный ущерб. С этой точки зрения нет причин полагать, что США попытаются «помешать» Израилю в достижении поставленных задач. Максимальное ослабление Исламской Республики в полной мере соответствует и интересам Штатов (тем более что они не принимают в этом прямого участия). Нельзя исключать что Трамп будет требовать теперь в рамках «ядерной сделки» безусловной капитуляции (полного отказа от ядерной программы).

Наконец, следует отметить, что эскалация еще не достигла своего предела. У Ирана остается вариант блокады Ормузского пролива. С одной стороны, это было бы аргументом Судного дня (в ситуации отсутствия собственного ядерного оружия), особенно для мировой экономики. Однако в Тегеране понимают, что ответ на это будет соответствующим. Авианосцы США еще не вступили в действие. Осознание того, что ответ на всякое действие может быть несопоставимым, и было аргументом для аятолл не инициировать до сих пор серьезной конфронтации.

В то же время сложившаяся ситуация свидетельствует, что именно желание договориться с превосходящей силой и было главной ошибкой иранского руководства. Подобная методология проведения «сделок» должна послужить уроком всем остальным державам, имеющим — либо ставящими своей целью — переговоры с Западом.

Автор — кандидат исторических наук, научный сотрудник Института востоковедения РАН

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора