Латышский политик отдала дочь в русскую школу: там обеспеченные и даже есть учителя физики

РИГА, 15 авг — Sputnik. Для ясности стоит уточнить, что мои дочери начали посещать бывшую школу национальных меньшинств в центре Риги. Или, как ее называют в народе, русскую школу. Иногда, когда я говорю "русская школа", мне указывают, что это школа для другой национальности или национальных меньшинств, и вообще, мол, есть же еще литовские и эстонские школы. Ради мира я, конечно, могу притвориться, что это не русская школа. Но это она.

За эти несколько лет мои дочери не только научились прекрасно говорить по-русски, но и сменили своих латышских друзей на русских. Дома русский язык звучит чаще, чем латышский. В школьных коридорах молодежь говорит по-русски, и я даже боюсь думать, почему не проводятся концерты для родителей. Возможно, в школе слишком мало детей, которые могли бы прочитать стихотворение на латышском. Или, может быть, русские родители не хотят посещать мероприятия на латышском, потому что даже при походах в музеи заботятся о том, чтобы была группа с экскурсией на русском, ведь так "удобнее" для детей (или родителей?).

Сегодня у русского языка плохая репутация, и самый неловкий момент я пережила на Янов день. Дочка привезла на празднование в деревню к нашим друзьям подругу, которая недавно переехала в Латвию и не говорит по-латышски. Но говорит по-русски. В те моменты, когда они, как типичные подростки, начинали слишком громко болтать по-русски, я их одергивала, чувствуя на себе осуждающие взгляды. И мне тут же становилось стыдно. Стыдно за то, что мне стыдно, что моя дочь дружит с русскими и говорит по-русски.

Многие спрашивают, почему мы перевели детей в "русскую школу", как будто это какой-то шаг назад. Во-первых, они не могли добираться общественным транспортом из нашего района на кружки в центр Риги. В латышских школах в центре мест нет. В одной из школ директор даже фыркнула: что я себе вообразила — свободные места в этой школе?! Во-вторых, мои дочери двуязычные, так что влиться в русскоязычную среду не составило труда. В-третьих, в районной школе орудовали девчачьи банды, о которых слишком регулярно рассказывали в "Без табу". В-четвертых (и мне стыдно это признавать), это был еще и вопрос среды, которую создает или не создает определенный финансовый достаток.

Если раньше мне казалось, что все рижские школы одинаковы, я быстро поняла, что это не так. Чем ближе школа к центру и чем состоятельнее родители, тем лучше учителя (и даже есть учителя по точным наукам!). Есть разные интересные и стильные внеклассные занятия, и родители не спорят о том, чтобы не ездить на экскурсии (потому что дорого!), а планируют поездки за границу.

Если в районной латышской школе главным развлечением детей было слоняться по Spice, то в русской школе все было иначе. Полагаю, в элитных латышских школах в центре Риги ситуация похожая. На первом же собрании я поняла, что здесь дети заняты делом, и на глупости у них нет времени. У всех детей после школы были занятия — спорт, изучение языков, шахматы, путешествия с семьей. Собрание, кстати, проходило на латышском. С опозданием минут на 30 пришел отец, который хотел говорить по-русски, потому что "все же понимают русский". Его проигнорировали. В конце собрания ко мне подошла женщина, недавно приехавшая с Украины и еще не знающая латышского, — не могли бы я вкратце рассказать, что решили на собрании?

Время шло, собрания проходили раз в год, а в чатах периодически нужно было принимать решения об экскурсиях, походах в музеи, театры — чувствовалось, что деньги для родителей не проблема. Когда возник вопрос о том, что каждому нужно принести пачку бумаги А4, я уже открыла рот, чтобы сказать, что школа не имеет права это требовать. Но меня опередил отец, который сказал: "Хватит тратить время, я завтра привезу 30 пачек бумаги". И просто привез.

В каком-то смысле это символично — в русской школе родители гораздо меньше доверяют государству и не ждут от него многого. Многие вещи они не отслеживали, потому что информация не была доступна на русском. Например, одна мама не знала, что детям положена субсидия на питание.

В этой школе дети между собой говорят по-русски. Время от времени в родительском чате возникает вопрос — правда ли, что детям запретят говорить на родном языке на переменах? Я в дискуссиях не участвую, но у меня двойственные чувства. Я понимаю родителей, которым кажется, что их этническая идентичность таким образом стирается. Но в то же время я вижу друзей своих дочерей, и большинство этих весьма интеллигентных и умных молодых людей владеют латышским языком весьма ограниченно. У них нет среды, где говорить по-латышски.

Учителя и ученики знают, что "государство" придет к ним с проверкой лояльности, проверит, какие учебники используются, протестирует знание латышского у учителей или проведет другие проверки. От государства лучше держаться подальше — лучше не станет, но хотя бы и хуже не будет. При этом я не сказала бы, что в латышских школах родители невероятно лояльны государству, что мне доказали переписки в чатах во времена ковида, хихиканье по поводу (не)уплаты налогов и нередко просто презрение к государству. (...)

Затем Цурика рассказывает об организации вечеринки после выпускного: в случае латышской школы это были бы баня, загородный дом или гостевой дом, в русской — сразу гостиница "Ридзене". В день выпускного платьев с кристаллами Swarovski нет ни у кого, и молодежь выглядит как обычные подростки — более или менее одинаково. Никто не танцует, всем неловко, школьники расходятся через два часа, а родительский чат на следующий день полон сообщений, что все было душевно.

"За организацией выпускного в этом году на второй план отошла родительская неудовлетворенность тем, что в последние годы школа потеряла свой высокий статус. Никто до конца не верил, что дети сдадут централизованные экзамены. Но все справились", - пишет Цурика и заключает: - Мы все можем полноценно участвовать в "голодных играх" за поступление в желаемую старшую школу. Пока что кажется, что наименьшая конкуренция — в русских школах, и в нашей даже в середине августа еще есть места. Но со временем все больше латышских детей будут попадать в эти школы, и придется меняться и им, и учителям, и администрации, и традициям, и внутренней культуре. И я очень надеюсь, что нас ждет будущее, в котором мы не будем создавать элитные школы, а качественное образование можно будет получить в любой школе", — написала она".