«Челюсти», которые не отпускают: как фильм Спилберга изменил Голливуд — и наше представление об акулах

Ровно полвека назад, в июне 1975 года, на экраны США вышел фильм, которому суждено было перевернуть не только индустрию, но и массовое сознание. «Челюсти» Стивена Спилберга стал не просто кассовым хитом — он ознаменовал рождение нового формата: летнего блокбастера, где зрелищность, ритм и эмоциональный накал важнее философской глубины. До «Челюстей» кино было о человеке. После — о событии.

В этом и состоял гений молодого Спилберга — он нащупал нерв эпохи и сделал ставку не на размышление, а на переживание. Там, где режиссеры «нового Голливуда» еще пытались спорить с телевидением и артхаусом, Спилберг — вместе с Лукасом и другими молодыми авторами — предложил иной путь: не анализировать страх, а продать его как чистую эмоцию. Так началась эра блокбастеров. Но цена за этот успех оказалась выше, чем может показаться.

«Брюс», которого все боялись

Когда Спилберг взялся за экранизацию романа Питера Бенчли, он уже был известен благодаря «Дуэли» — фильму, где человек борется с безликой машиной. В «Челюстях» ее заменила акула — огромная, механическая, капризная. Ее звали Брюс (в честь адвоката режиссера), и она стала настоящим испытанием для всей съемочной группы. Море разъедало металл, механизмы заедали, сцены срывались, бюджет рос, сроки срывались. Из запланированных 55 съемочных дней получилось 159.

Но именно проблемы с акулой сделали фильм великим. Не имея возможности часто показывать «чудовище», Спилберг прибег к хичкоковской стратегии: напряжение строилось на догадке, музыке и пустом горизонте. Так родился новый визуальный язык страха. И хотя акула на экране появляется всего на несколько минут, страх, который она вызывает, не отпускает зрителя до финальных титров.

акулы как проекция страхов

Символика «Челюстей» оказалась куда более глубокой, чем просто история о морском хищнике. Америка середины 1970-х была страной на перепутье: Вьетнам, Уотергейт, экономические потрясения. Акула стала олицетворением хаоса, который невозможно контролировать. Безмолвная, неумолимая, не поддающаяся рациональному объяснению — она была не столько животным, сколько мифом.

Именно мифом — потому что с выходом фильма началась целая эпоха демонизации акул. Их силуэт прочно вошел в карикатуру, публицистику, массовую культуру. За каждым нападением в новостях теперь виделась «та самая» акула из «Челюстей». Люди боялись заходить в воду. Шутка из фильма «Остин Пауэрс» — «акулы с лазерами на голове» — стала сатирой на то, как сильно мы очеловечиваем и демонизируем природу.

Наука против мифа: 6 главных заблуждений

Фильм породил столько страхов, что на ученых легла новая миссия — отмывать репутацию акул. И вот с какими мифами им пришлось разбираться:

Миф 1. Акулы охотятся на людей.

Нет. Человек — не лакомство, а скорее ошибка. Белая акула может принять пловца за тюленя, но целенаправленно охотиться на людей — нет.

Миф 2. Все акулы — злобные хищники.

Из 500 видов лишь немногие представляют угрозу. А китовая акула, к примеру, питается планктоном и может достигать 12 метров, оставаясь безобидной.

Миф 3. Акула чувствует кровь за 5 км.

Нет. Их обоняние хорошо развито, но не сверхъестественно.

Миф 4. Акулы не болеют раком.

Лженаука, обернувшаяся экологической катастрофой: ради хрящей этих рыб начали массово уничтожать. Позже выяснилось — акулы болеют раком, и еще как.

Миф 5. Если акула остановится, она умрет.

Лишь некоторые виды нуждаются в постоянном движении для дыхания. Остальные умеют «дышать» и на месте.

Миф 6. Акулы плохо видят.

Некоторые акулы видят в 10 раз лучше человека, различают цвета и чувствуют электромагнитные поля. Они вовсе не слепые машины для убийства.

Новый Голливуд и рождение нового страха

Интересно, что Спилберг, формально относясь к «новому Голливуду», стал в чем-то его антиподом. Вместо социального протеста — эмоциональный катарсис. Вместо размышлений о смысле жизни — борьба за выживание. Вместо разочарования — зрелище.

Возможно, потому что он родился уже после войны, в 1946-м. Он не пережил краха идеалов 1960-х, не нес на себе тень холодной войны и студийной диктатуры. Он не был «бешеным быком» — он был мечтателем, создателем аттракционов. «Челюсти» — не трагедия, а вестерн в океане, где зло побеждается усилием воли и мужеством.

Наследие: страх, зрелище, поток

Сегодня мы живем в мире, где блокбастеры выходят каждую неделю, и кажется, что «Челюсти» был всегда. Но именно этот фильм стал точкой отсчета. Он показал, как страх можно превратить в прибыль, миф — в индустрию, а ошибку механиков — в художественный прием.

И он же породил новую реальность, в которой миллионы людей боятся того, чего не понимают. И это — не вина акул. Это заслуга Спилберга.