Санкции за несоблюдение контрсанкций

Разрешительный порядок совершения сделок

Контрсанкционные правила в основном нашли свое отражение в Указах Президента. Ключевой фигурой в реализации предусмотренных механизмов является специальная Подкомиссия, которая входит в структуру Правительственной комиссии по контролю за иностранными инвестициями – именно она выдает разрешения по основной массе «ограниченных» сделок и операций (далее – Правительственная комиссия). 

По данным Минфина в период с весны 2022 года по осень 2023 года Правительственная комиссия провела более 200 заседаний в рамках антисанкционных Указов, в результате чего выдано более 1 500 разрешений только по корпоративным сделкам. Такие цифры озвучили во время Federal Legal Forum 2023 (FC).

При этом за время существования антисанкционного законодательства условия и процедура получения таких разрешений подверглась значительной трансформации. Например, применительно к сделкам с долями/акциями на уровне рекомендаций Подкомиссии был введен (и неоднократно изменен) ряд существенных, в т.ч. материальных требований: о дисконте, так называемом «Exit Tax» («налоге на выход»), установлении KPI, использовании опционов и проч. 

Однако, несмотря на довольно подробное и периодически уточняемое регулирование, ни Указы Президента, ни разъяснения и рекомендации Правительственной комиссии никак не регулируют вопрос ответственности и правовых последствий нарушения установленного порядка – совершения сделок (иных юридических действий) без получения требуемых регуляторных разрешений. 

Комплаенс и зона потенциальных нарушений

Предваряя анализ возможных правовых последствий нарушения контрсанкций, отмечу, что, если сделка структурируется на уровне российских активов, она в большинстве случаев попросту не будет совершена и исполнена без получения и предъявления соответствующим субъектом разрешений Правительственной комиссии. Такими субъектами – «внешними фильтрами» – в зависимости от предмета сделки могут выступать нотариусы, регистраторы, управляющие компании САРов, ИФНС, Росреестр и проч. При проведении платежей по сделке еще одним «фильтром» становится банк, который проводит тщательный комплаенс любой транзакции с иностранным элементом, в том числе на предмет соблюдения требований контрсанкционного регулирования.

Однако, как показывает практика, «фильтры» все же работают не на 100% (в том числе в связи со сложностью регулирования). Иллюстрацией этому является недавнее дело «Бауэр Технология», подробнее о котором будет сказано далее.  

Кроме того, ряд сделок, которые предполагают получение разрешений, совершается не на уровне российских юридических лиц (их долей/акций), а на уровне холдинговых иностранных компаний.  Именно такие, «верхнеуровневые» сделки попадают в зону возможных нарушений российских антисанкционных требований и трудно поддаются контролю.  

Гражданско-правовые последствия совершения сделки без разрешения

Ни один из антисанкционных Указов не упоминает в качестве последствия совершения сделки без получения разрешения Правительственной комиссии ее недействительность. Тем не менее вывод о таком правовом последствии можно сделать, исходя из общих положений гражданского права. 

Также замечу, что осенью 2022 года в процессуальные кодексы были внесены изменения, предоставляющие прокурору право обращаться в суды с иском о признании недействительными сделок, совершенных с нарушением контрсанкционного законодательства, и о применении последствий недействительности таких сделок.

При этом в вопросе о том, по каким признакам может быть признана недействительной сделка, совершенная без разрешения Правительственной комиссии, – по признакам ничтожности или оспоримости – возможно обосновать обе позиции. 

На первый взгляд, с учетом направленности антисанкционного регулирования на защиту публичного интереса (в т.ч. на обеспечение финансовой стабильности РФ), сделки, нарушающие требования Указов Президента, следует квалифицировать как ничтожные в силу п. 2 ст. 168 Гражданского кодекса (далее – ГК).

С другой стороны, есть специальный состав оспоримой сделки согласно ст. 173.1 ГК – в случае ее совершения без необходимого в силу закона согласия государственного органа. И хотя в норме идет речь о согласии, предусмотренном законом, потенциально при комплексном подходе под действие этого состава недействительности могут попасть и сделки, совершенные без разрешений, необходимость получения которых установлена Указами Президента.  

Кроме того, есть особый Указ от 5 августа 2022 года № 520, разрешения по которому выдает сам Президент. Этот Указ прямо закрепляет ничтожность сделок, совершенных с нарушением. Дает ли это дополнительное основание полагать, что другие антисанкционные Указы ничтожности сделок не предполагают, поскольку иначе это было бы прямо упомянуто в их тексте? Во всяком случае, такая логика может допускаться. 

Дело «Бауэр Технология»

Судебная практика по недействительности сделок в обсуждаемой сфере только начинает формироваться. Сейчас известен лишь один пример – дело «Бауэр Технология» (№ А41-101031/2022) .

Летом 2022 года строительная компания ООО «Бауэр Технология» (на момент сделки – дочернее общество немецкой компании Bauer Spezialtiefbau) продала недвижимое имущество российскому предпринимателю Руслану Прудникову. Необходимое разрешение Правительственной комиссии на сделку не получили. Через некоторое время в фирме сменилось руководство, и она обратилась в суд с требованием признать сделку недействительной, сославшись, помимо прочего, на отсутствие разрешения Правительственной комиссии.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал. Однако апелляция решение отменила – сделку признали недействительной в связи с неполучением регуляторного разрешения. Суд квалифицировал сделку как ничтожную на основании ст. 10 и 168 ГК и применил последствия ее недействительности. В итоге Прудников должен вернуть «Бауэр технологии» имущество, а компания — вырученные за него 130 млн руб. Этот вывод подтвердила кассация. 

Послужит ли данное решение основанием для формирования единого подхода к ничтожности всех сделок, совершенных без получения разрешения Правительственной комиссии, покажет время. Как следует из открытых источников, представитель г-на Прудникова заявил о намерении предпринимателя оспорить судебные акты в Верховном суде.

Оптимальная модель: ничтожность или оспоримость  

Ориентиром для выбора между ничтожностью и оспоримостью могут стать законодательные подходы, которые работают в рамках иных разрешительных режимов совершения сделок – в сфере антимонопольного регулирования и регулирования иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства (далее – стратегические предприятия). 

1) Необходимость получать разрешение ФАС обусловлена количественными характеристиками сделки (критерии балансовой стоимости активов объекта экономической и приобретателя, цена сделки), предмет сделки как таковой значения не имеет. Последствием нарушения Закона о защите конкуренции здесь является оспоримость – сделку могут признать недействительной по иску антимонопольного органа, если она привела (может привести) к ограничению конкуренции, в том числе, из-за возникновения или усиления доминирующего положения.

2) Необходимость получать разрешения госорганов по законодательству об иностранных инвестициях в стратегические предприятия, напротив, обусловлена прежде всего качественными критериями предмета сделки: это особое имущество (акции/доли стратегического предприятия). Последствия такого нарушения – ничтожность сделки. 

Представляется, что сделки, подлежащие согласованию по антисанкционным Указам, имеют больше сходства с первым примером – как и в случае с антимонопольными одобрениями, сделки, совершенные без разрешения Правительственной комиссии, могут быть самыми разными по предмету, объему и значимости активов, являющихся предметом сделок. Значит, их совершение совсем не обязательно автоматически влечет негативные последствия, угрозой которых должна являться именно ничтожность. 

Поэтому применительно к большинству антисанкционных Указов мне видится более оправданным говорить об оспоримости, но не ничтожности сделок. Недействительность при этом можно поставить в зависимость от наступления отрицательных последствий, на предотвращение которых направлено контрсанкционное регулирование. Еще можно установить ценовые критерии, при достижении которых сделка в принципе может оспариваться. 

Перспективы развития законодательства

Тем не менее развитие антисанкционного регулирования, вполне возможно, пойдет по аналогии с развитием законодательства о стратегических предприятиях. В этом случае помимо ничтожности и двусторонней реституции в ближайшей перспективе может появиться и такое последствие, как взыскание полученного по сделке в доход государства (ст. 169 ГК).  

Указанное правило весной этого года уже закреплено в Федеральном законе от 29 апреля 2008 года № 57-ФЗ: по сделкам в отношении стратегических предприятий суд, применяя последствия недействительности ничтожной сделки, может взыскать в доход РФ приобретенное в результате сделки имущество. 

Нельзя исключать и практическую возможность судов уже сейчас в отдельных случаях применять ст. 169 ГК к сделкам, совершенным без получения разрешения Правительственной комиссии. То есть без внесения каких-либо изменений на законодательном уровне. 

Итоговые рекомендации  

С учетом обозначенной правовой неопределенности и до конца не сформированного подхода относительно правовых последствий совершения сделок без получения разрешения Правительственной комиссии участникам оборота следует исходить из наиболее консервативного сценария и оценивать риски как максимальные. 

Даже если сделка не стала предметом внимания гос. органов и не оспаривается, отсутствие необходимых регуляторных разрешений может повлечь нарушение договорных заверений (например, о том, что на совершение данной сделки были получены и/или не требовались разрешения гос. органов). Наличие регуляторных разрешений может иметь значение при дальнейшем обороте приобретенного актива, «чистоту» которого будут проверять потенциальные инвесторы. Подобная проверка также может проводиться банками в рамках крупных финансовых проектов при составлении кредитно-обеспечительной документации, в том числе при проверке долей, акций, недвижимости, прав требования и проч., являющихся предметом залога. 

В ближайшее время весьма вероятно появление специальной административной ответственности за нарушение контрсанкций. В марте текущего года Минфин опубликовал законопроект № 02/04/03-23/00136901 о внесении соответствующих изменений в КоАП. При этом в зависимости от структуры конкретной сделки, характеристик предусмотренных в ней платежей, риск привлечения к административной ответственности за незаконные валютные операции по ст. 15.25 КоАП уже сейчас нельзя полностью исключать.

При возникновении сомнений в квалификации сделки с точки зрения необходимости получения регуляторных разрешений, целесообразно обращаться за дополнительными разъяснениями относительно конкретных кейсов в Минфин. Это позволит обеспечить достаточный комфорт участников сделки и будет служить превентивным механизмом против наступления каких-либо негативных последствий в связи с неполучением требуемых разрешений. Это, в свою очередь, обеспечит защиту как частных, так и публичных интересов. 

*Этот текст отражает точку зрения автора и не связан ни с опытом, ни с практиками АО «Русская медная компания» и ее партнеров.