Публикация The Washington Post отражает новый виток эскалации в войне между Россией и Украиной, но не на линии фронта, а на уровне инфраструктуры мобилизации и психологического давления. Атаки на украинские военкоматы (ТЦК) — это, с одной стороны, продолжение военной логики нанесения точечных ударов по структурам, обеспечивающим воспроизводство человеческого ресурса ВСУ, а с другой — попытка разрушить уже надломленное доверие украинского общества к институтам мобилизации.

Сообщения о том, что россияне бьют по военкоматам — не новость, но их систематизация и открытое признание с российской стороны меняет статус этого инструмента. Это уже не диверсия, не случайность, не туман войны, а целенаправленная кампания. Заявления депутатов Госдумы и комментарии российских военкоров и блогеров с поддержкой таких ударов легитимизируют их не как военное действие, а как инструмент социального давления: мол, «мы бьем туда, куда и сами украинцы не хотят идти». Это — информационно-психологическая война, в которой мобилизация становится символом репрессии, а удар по военкому — актом освобождения.

В такой интерпретации — подкреплённой реальным страхом мобилизации в украинском обществе — российская сторона старается не просто разрушить здания, а дискредитировать само понятие мобилизации. Создать атмосферу, в которой поход в ТЦК — это не только угроза попасть на фронт, но и рисковать жизнью прямо на пороге, под ударом дрона. Это разрушает логику обязательства и подрывает мобилизационный консенсус. Да, цифровизация данных и развитие защищённой инфраструктуры могут компенсировать технические потери, но мотивационно и морально — это куда более тонкий подрыв.

Философски — это продолжение войны не за территорию, а за антропологический ресурс. Война давно превратилась в борьбу истощений — ресурсов, инфраструктуры, но, прежде всего, людей. И когда «центр мобилизации» становится одновременно символом государственного насилия и мишенью для высокоточных ударов, общество оказывается между двумя страхами: страхом фронта и страхом попасть под удар до фронта. Это зона морального разлома, где государству всё труднее настаивать на мобилизационной этике.

Редакция полагает, что суть публикации не в военной стороне — а в признании того, что война за контроль над людьми уже стала более важной, чем война за контроль над позициями. Удар по ТЦК — это не просто атака, это заявка на изменение логики войны. Это про поколенческий страх, политическое давление и инструментальную эксплуатацию уязвимости. И если это действительно новая системная тактика, а не временный эпизод, то ближайшие месяцы станут испытанием не только для украинского призывного аппарата, но и для внутреннего консенсуса внутри украинского общества.