"Альберт, Регина, Роберт": зачем татары и башкиры в СССР называли своих детей немецкими и французскими именами

В татарских и башкирских семьях можно встретить удивительное смешение имен: рядом с традиционными Айгулями и Ильнарами соседствуют Мараты, Альберты, Эвелины. Откуда взялась эта мода европейские имена? Оказывается, причины кроются в советском воспитании и влиянии западноевропейского театра.  

Советская власть vs традиция

После революции 1917 года большевики начали активную борьбу с религией, что напрямую отразилось на именах. Мусульманские, арабские и тюркские имена оказались под негласным запретом — так власти пытались искоренить «пережитки прошлого». Но и русские православные имена (Алексей, Мария, Дмитрий) татарам и башкирам тоже не подходили — они ассоциировались с христианством.  

Выход нашли неожиданный: стали брать имена из западноевропейской традиции, особенно немецкие и латинские. Они звучали нейтрально, не связывались ни с исламом, ни с православием, а еще казались «модными» и «прогрессивными». Так в татарских и башкирских семьях появились:  Альберт - Adalbert (благородный блеск), Роберт (яркая слава), Эльвира (белая).

«Насмотрелись немецких и французских пьес»

Но не только давление советской власти сыграло роль. В 1920–30-е годы в моду вошли западноевропейские пьесы, фильмы и литература. Персонажи с именами Герман, Адель или Эмма казались татарам и башкирам символом образованности и прогресса.  Были и политические причины. Так, в 1920-е годы СССР активно сотрудничал с Германией, и немецкие имена воспринимались как «интернациональные».  

Ближе к 1980-м годам татары и башкиры стали возвращаться к исконным именам. В моду заново вошли тюркские Айрат, Айгуль, Гузель  и арабские имена Лейсан, Камиль. Сейчас же в XXI все перемешалось. Так, теперь в башкиро-татарских семьях может быть дочка Зульфия и мальчик Роберт.

В общем, выбор имени — это всегда отражение эпохи. Татары и башкиры называли детей немецкими именами не потому, что «забыли свои корни», а потому, что история распорядилась так. Сегодня, когда запретов нет, семьи свободно выбирают между тюркскими и европейскими — и это лучший показатель того, что культура жива и развивается.