Торговля по-старинке: что происходит у Московского рынка в Казани
После масштабной реконструкции и модернизации торговое пространство стало просторнее, чище и удобнее для покупателей. Здесь появились современные павильоны, оборудованные торговыми площадями, где можно приобрести свежие овощи, фрукты, мясо и рыбу. Однако рядом с новым рынком, словно возвращаясь в прошлое, продолжают свою торговлю традиционные продавцы — бабушки-дачницы.
Хотя в конце мая исполнительный директор рынка Тарлан Гусейнов рассказывал, что на территории хотят создать социальные места для бабушек, торгующих около рынка со стороны дороги.
Тогда СМИ писали, что переместить таких торговцев хотят на ярмарочную площадь рынка. Сообщалось, что там установят мобильные торговые лавки, которые можно будет быстро собирать и убирать.
«У нас есть любимые бабушки, которые всегда торговали за территорией рынка со своих огородов. Мы хотим пригласить их на территорию рынка, чтобы им было комфортно и удобно. Им не пришлось бы приходить и уходить в определенное время», — заявлял тогда Гусейнов.
Но пока что бабушки и дедушки остаются в серой зоне. Сегодня, проходя по улице, чего только не встретишь на их прилавках: от огурчиков и чеснока с огорода до рукоделий и вязаных мочалок.
Но некоторые торгуют прямо с «фуры», и здесь либо мы чего-то не знаем об урожае в огородах Казани, либо предприниматели не теряют времени даром.
Пока до улицы не дошёл прогресс и цивилизация, поэтому оплатить покупку картой нельзя, а вот обсудить соседей или спросить про врачей — всегда пожалуйста.
Цены на импровизированном рынке тоже весьма переменчивы. Кто-то заманивает проходящих покупателей скидками, кто-то держит планку.
— Берите клубнику по 350, — обращается продавец к мужчине, долго рассматривающему ягоды в ящике.
— Там по 300 продают, — отвечает он.
— Там мусор продают. Хотите мусор, идите туда, — отвечает тот, нарушая все возможные законы честной конкуренции.
Сейчас территория у рынка продолжает благоустраиваться. Официальное открытие площадки должно пройти в конце августа. Готовы ли старушки к переменам, и ждут ли их там, неизвестно.
