Мы разобрали, что реально даст переименование, и попросили военного эксперта Антона Щепетнова объяснить, возможно ли над городом плотное противодроновое прикрытие.
Путин подсказывает
На встрече с руководителями думских фракций глава государства поддержал обсуждение. По его словам, оценки истории должны быть честными и без идеологической пены, а финальное решение — на региональном уровне.
Сам факт предметной позиции запускает новую волну разговора о Сталинграде — в момент, когда Волгоград переживает регулярные ночные атаки БПЛА и живёт по расписанию «план Ковер».
Усилят ли ПВО, если вернут имя
Логика понятна. Если это снова Сталинград, значит ли это повышенный приоритет защиты? Военный эксперт Антон Щепетнов приземляет ожидания.
— Географические названия имеют второстепенное значение в боевых условиях. Защищают не табличку на въезде, а узлы логистики и объекты промышленности. Сталинград в 1942-м держали не из-за фамилии, а потому что это был крупный промышленный центр и важнейший транспортный узел.
«Железный купол» по-русски: реальность или мем
Идея «накрыть город куполом» звучит красиво, но требует трезвого расчёта.
— Плотно прикрыть конкретный город технически возможно, — говорит Щепетнов. — Но никто не будет вынимать значимые силы ПВО из общей системы только потому, что город потенциально переименуют. Израильский пример некорректен. Там территория меньше Крыма, ресурсы не растянуты по фронту, а противник запускает кустарные ракеты. У нас территория огромная, идёт СВО, противник использует западные средства поражения и массовые БПЛА. Приоритет — защита критически важных объектов по всей протяжённости линии фронта.
Где и почему у нас «громкие районы»
Последние месяцы в карте города будто прорисовались зоны риска.
— У нас, как когда-то в Донецке, есть «громкие» места, — отмечает эксперт. — Промышленный юг города, а на севере — еще один кластер важных предприятий. Это понятные цели с точки зрения логистики. Армия делает всё возможное, но армия, как и врачи, не волшебники. Нейтрализация целей редко бывает бесшумной, а обломки иногда падают.
Что раздражает волгоградцев
Люди адаптируются к ночным хлопкам и зарницам и учатся жить без паники. Но есть бытовая боль.
— Когда на полдня пропадает мобильная связь и интернет — это бьёт по нервам сильнее. Ладно ночью ограничения ради безопасности. Но если связь исчезает днём, волгоградцы не могут элементарно дозвониться близким. Здесь хочется больше адресности в режимах,— подчёркивает Щепетнов.
ПВО как трезвый расчёт
Символы важны для нас, но противник работает по прагматике.
— Переименование никак не повлияет на решения врага, — резюмирует эксперт. — Для него важны цели с реальной военной и транспортной ценностью. «Сталинград» как имя и слово для их штабов значения почти не имеет. Для нас же имя — вопрос памяти и самоощущения. И это решать жителям.
Сталинград — это мощный символ и часть нашей идентичности. Но силовое прикрытие города строится из возможностей радаров, расчётов, алгоритмов и приоритетов, а не из вывесок.
Возвращать гордое победоносное имя или нет — решать волгоградцам.
Ну, а «железный купол» в российской реальности — это не одна волшебная система, а связанная сеть ПВО, РЭБ и наблюдения, которая уже работает и продолжает усиливаться там, где это даёт наилучший эффект для безопасности горожан.
Напомним, В ночь на 18 сентября Волгоград снова оказался под ударом украинских дронов. Средства ПВО сбили 11 БПЛА, но город не спал — небо вспыхивало, гремели взрывы, а аэропорт простаивал четыре часа.
