Ветеран СВО с Сахалина честно рассказал о мобилизации, буднях на передовой и том, что тревожит его в мирной жизни

Юлиан Красавин был мобилизован 23 сентября 2022 года. На передовой житель Сахалинской области пробыл чуть больше года: в декабре 2023 года вернулся домой по ранению – наступил на мину, ампутировали стопу. Сейчас Юлиан вернулся к той работе, которой занимался до мобилизации: воспитывает молодежь, проводит патриотические уроки с Юнармией и Движением Первых, а еще – катается на сноуборде. О том, как прошла мобилизация, как был построен быт на передовой и об адаптации к мирной жизни Юлиан Красавин рассказал журналисту «ФедералПресс» в эксклюзивном интервью.

Мобилизация и решение идти на СВО

23 сентября 2022 года проводил занятия с детьми [в Юнармии], и после уроков получил повестку от директора. Вечером собрал сумку, посидел с семьей, с близкими, и утром пошел в военкомат. Не уклонялся и пошел, потому что не в моих правилах вообще перед трудностями пасовать. Во-вторых, я считаю, если говоришь о патриотизме, а я веду активную общественную деятельность в этом направлении, то если говоришь, нужно соответствовать. А по-другому это не работает. Ты сам себя уважать перестанешь, и в целом это не по совести. Поэтому для меня не было вообще каких-то вариантов. Я мог только так поступить.

Жить приходилось в разных условиях. Когда были на полигоне, еще в Сахалинской области, там сначала в старых, ветхих казармах были. Потом правительство нашло спонсоров, выделили средства, сделали ремонт, и мы переехали в уже обустроенные казармы. Сейчас бойцы там живут даже зимой. У нас на Сахалине холодно и снежно, но там комфортно проживать и проходить подготовку.

Быт на передовой

Потом, когда приехали на Украину сначала жили в тылу под Мариуполем, там в палатках размещались, в шатровых. Такое проживание, как в туристическом лагере. Потом переехали на другие позиции, там у нас уже была база бывшего детского лагеря, там жили относительно комфортно и безопасно. Поэтому могли позволить себе на открытой площадке сделать спортивный городок, баню построили, и даже тандыр. Потому что условия позволяли. Еще были, конечно, и HIMARS, применяли их, и БПЛА, но то расстояние все же позволяло обустраиваться.

Потом, когда уже на передовую переехали, там, конечно, жили в окопах. До противника было где-то километр, а где-то меньше. Там жили в землянках в лесопосадке. Но нам даже получилось комфортно обустроиться, так как жили там долго и никуда не переезжали. Уже после меня ребята там обшили все профлистами, телевизоры поставили. В общем, облагораживали пространство и осваивались по полной, привыкали, чувствовали себя как дома. Только периодические обстрелы напоминали о том, что мы на войне и продолжаем нести службу.

Потом, когда уже в танковых войсках служил, там расстояние от фронта было побольше, и была возможность обустроиться. Выкопали большой блиндаж на несколько комнат, столовая была, и баню сделали. В общем, обжились как надо. Но потом прилетела «Баба яга» [украинский дрон], сожгла баню. Кассетные боеприпасы прилетали частенько. В общем, это тоже напоминало, что мы на войне. Поэтому с бытом у нас, лично на моем опыте, как-то нормально прошло.

Но у тех парней, которые ходили в наступление, были другие условия, конечно. Ты занимаешь разбитый блиндаж, или просто какую-то яму, или окоп, на который наезжает мотолыга или танк. И там под таким небольшим укрытием копаешь ямку и ждешь, пока тебя поменяют, или другая группа выйдет. Или, собственно, наступление продвинется дальше, и линия фронта сместится, и ты сможешь там как-то получше освоиться. Но в этой ямке живешь, и туда же ходишь в туалет, и там же ешь, и там же у тебя стрелковая ячейка, держишь оборону.

Настроение у парней на передовой

Настроение, на самом деле, бывает разное. Все зависит от обстановки и ситуации. Если потери, то, конечно, тяжело. С кем-то дружишься, а тут его нет – настроение убитое, и нет поводов для радости.

Если хорошо отработали задачу, вышли живыми, даже если есть «трехсотые» легкие [раненые], противнику наваляли, то все в духоподъемном настроении. Но нет такого, что с шашкой наголо и вперед. Каждый раз все идут с мыслью, что это война, и каждый живет с надеждой на скорую победу. Но война – это в первую очередь потери, гибель, тяжелые условия и постоянная опасность.

Ранение и потеря стопы

Ранение я получил 18 декабря 2023 года, когда возвращались с задания. Подорвался на мине. Тогда был очередной штурм Новомихайловки: за два с половиной месяца мы значительно продвинулись и уже бились за окраину населенного пункта. Штурм был самым мощным на моей памяти. Уже в полной темноте возвращались домой. Путь шел по тем же тропам, что и приходили. Раньше эта территория была за противником, поэтому сюрпризы могли оставаться где угодно. На один из них нарвался и я, сработала мина нажимного действия.

В падении крикнул 300. Сорвал с плечевой лямки броника турникет, расправил его и затянул выше колена. Услышав мой голос и хлопок, товарищи направились ко мне, не сразу осознав произошедшее. Отполз с тропы по которой шли, чтобы и они туда не ступили, скинул рюкзак. Состояние моей стопы было, мягко говоря, не ахти. При этом часть обуви и сама ступня оставались на месте. Остальные части тела были не задеты. Опередив переживания ребят, дал им четкие инструкции по первой помощи и попросил сообщить по рации, что я «трехсотый». Пока ждали «такси», успокаивал парней, не давал им унывать.

Уже в медпункте на рентгене посмотрели состояние стопы, пообщался с хирургом о возможности ее сохранения. Объяснил, что суставов там уже нет и целых костей тоже, поэтому операция сейчас или позже неизбежна. На хирургическом столе провели все манипуляции, отнесли в палату. Запомнилось, как играла приятная классическая музыка, а медсестра протирала мне губы мокрым тампоном. В палате написал родным, что все в порядке, чуть подранило, жив, еду в большую Россию.

Адаптация к мирной жизни

Возвращаюсь постепенно, как и все бойцы. Если не сейчас, то позже проявляются флэшбеки, необычная реакция на шумы, фейерверки – это непривычно для мирных граждан. Разные моменты напоминают о прошлом. Например, в Южно-Сахалинске сделали иллюминацию, такую подсветку по городу, дождь, и издалека это очень напоминает зажигательные фосфорные боеприпасы, когда противник применял такое. Ужасное зрелище для меня.

Конечно, вернуться к мирной жизни не так просто, потому что все это переживаешь, видишь праздный образ жизни. Там настоящая война, люди погибают, а здесь многих это вообще не касается, и они равнодушно относятся. «Мы вас туда не отправляли» – тоже приходилось слышать. Но к этому отношусь спокойно, не осуждаю никого. Потому что долгое время не было политики, направленной на воспитание людей в патриотическом настрое и сопереживании. Поэтому каждый здесь пытается выжить, как может. «Моя хата с краю» – пока его самого не коснется, его близких, у него в голове ничего не поменяется. То, что для нас это настоящая война, для них – абстракция. Думаю, тут все понятно.

Спорт для адаптации

Спортом я начал заниматься еще с детства. И танцами занимался, и тхэквондо. Потом в подростковом возрасте приобщился к единоборствам, выступал по смешанным единоборствам, по боям. Там были хорошие результаты. Но после ранения с этим направлением, конечно, уже не потянешь. А вот сноуборд – это было хобби в свободное время, сейчас можно заниматься. Есть дисциплина в спорте, официальная для сноуборда, люди на протезах могут соревноваться. У нас есть спортивная школа, ребята с опытом, поэтому я подумал, почему бы в этом направлении не поработать. Вот уже занимаюсь около месяца, доску мне дали новую, естественно, это затратное дело, сам бы не потянул. В целом, по занятиям помогает тренер, спортшкола поддерживает. Это, конечно, здорово. Я просто катаюсь, делюсь своим опытом.

Думаю, если кто-то читает мой Telegram-канал, смотрит или где-то еще услышит, и это поможет сделать шаг и попробовать себя в каком-то виде спорта, я буду рад.

А так, конечно, смотрю, что большинство из тех, кто занимался спортом раньше, у кого уже была тяга к соревновательной деятельности и активности, возвращаются, несмотря на ранения, и занимаются чем-то. Но таких примеров, кто после ранения решил заняться спортом, хотя раньше им не занимался, у меня нет. Но в любом случае рекомендую всем – это помогает и в социализации, и в поддержании формы, и в том, чтобы направить энергию в нужное русло.

Планы в карьере

После такого ранения нужно восстанавливаться, возвращаться к жизни. Сейчас ходить начал хорошо, катаюсь на сноуборде. Восстанавливаюсь, постепенно возвращаюсь к той жизни, которая была до ранения. Это, считаю, первое, что нужно сделать. Ну и, конечно, работать, кормить семью, кредиты платить. И искать возможности для того, чтобы реализоваться и быть полезным для страны.

В карьере, на данный момент, я как занимался по линии образования, так и занимаюсь – я наставник в Движении Первых и «Авангарде» Юнармии. За год на СВО большой опыт приобрел, и сейчас пишу программы, методическую работу провожу, обучаю коллег – начинающих преподавателей и тех, кто уже поднаторел.

Но так как свежие знания есть, кому-то нужно их передавать. Я это все пережил, прошел, поэтому постепенно перехожу на организационную работу. Также я получил бесплатное обучение на электронных курсах. В целом прошел обучение, было интересно, полезно, кое-что почерпнул для себя. Сейчас открылся следующий курс, тоже буду проходить. Пользуюсь такими возможностями, хотя медалями и большими бонусами не отмечен.

По проектам постоянно работаем. Сейчас делаем проект «Сводки с фронта». Дети с 1 января по 9 мая будут рассказывать о том, как велись боевые действия, как шли до Берлина в 1945 году. Проект показывают в социальных сетях и по телевизору, с хорошим монтажом, в течение трех минут. Интересный проект, можно посмотреть. И, конечно, я пишу заметки, стараюсь писать прозу. Это тоже один из проектов.

А также участвую в проекте «Военное дело» от министерства образования. Сейчас запускается подготовка учителей, участников СВО, их переобучение или обучение на педагогические специальности, чтобы они преподавали в регионе основы безопасности и защиты Родины. Буду там как специалист, эксперт, помогать им в этом, рассказывать, как проводить занятия, и что сейчас нужно детям. Потому что педагогика – это сложная наука, и к этому нужно основательно готовиться.

Фото: из личного архива героя публикации, правительство Сахалинской области / sakhalin.gov.ru