«Вперёд, на погибель! Вперёд!» Дело о проигранном сражении
Рис.: Российский пропагандистский плакат (1904 г.)
Источник: ИноСМИ
***
|
Несмотря на строгость цензуры, мы хорошо знали, что дела наши на Дальнем Востоке идут плохо. Наши руководители, ослепленные прежней славой, думали, победоносно сокрушив врага, подписать мир не иначе как в японской столице Токио. Но вышло по-иному. А. Новиков-Прибой. Цусима |
|
Многие матросы были призваны из запаса. Эти пожилые люди, явно отвыкнув от военно-морской службы, жили воспоминаниями о родине, болели разлукой с домом, с детьми, с женой. Война свалилась на них неожиданно, как страшное бедствие, и они, готовясь в небывалый поход, выполняли работу с мрачным, видом удавленников. В число команды входило немало новобранцев. Забитые и жалкие, они на все смотрели с застывшей жутью в глазах. Их пугало море, на которое они попали впервые, а еще больше — неизвестное будущее. Даже среди кадровых матросов, кончивших разные специальные школы, не было обычного веселья. Только штрафные, в противоположность остальным, держались более или менее бодро. А. Новиков-Прибой. Цусима |
|
Наш Царь — Мукден, наш Царь — Цусима, К. Бальмонт. Наш царь |
В 1906 году в Петербурге состоялся весьма необычный судебный процесс. Гласному суду были преданы два адмирала и ряд морских офицеров – участников Цусимского сражения 1905 года, которое закончилось чудовищной катастрофой для российского флота.
Россия в результате потерпела довольно позорное поражение в войне с той самой Японией, о которой российская пропаганда отзывалась с таким пренебрежением. Общественное мнение (а, как ни странно, в самодержавной России того времени оно имело немалое значение) требовало крови – и оно её получило. Один адмирал и семь офицеров были приговорены к расстрелу, а ещё четверо офицеров – к заключению в крепость.
Впрочем, на имя императора самим судом тут же были поданы ходатайства о смягчении наказания. И император его действительно смягчил…
***
Фото: Вице-адмирал Зиновий Рожественский
Источник: Википедия
На рубеже XIX и XX веков на Дальнем Востоке столкнулись лбами две империи – дряхлеющая Российская и набирающая силу Японская. Спор в основном шёл о том, кто будет контролировать Маньчжурию и Корею (мнением самих китайцев и корейцев при этом никто, понятно, не интересовался). В 1904 году началась – а уже в 1905 году закончилась – Русско-японская война.
В феврале (все даты по новому стилю) 1904 года Япония атаковала Порт-Артур, он же Люйшунь. Это был порт на территории Китая с трудной судьбой: в 1894 году он был захвачен Японией, затем под давлением Японии официально передан ей Китаем по мирному договору, затем под международным давлением возвращён Китаю, затем в 1897 году захвачен Россией, затем под давлением России официально передан Китаем в аренду России для создания военно-морской базы.
Японские корабли ударили торпедами по кораблям Тихоокеанского флота России, стоящим на рейде Порт-Артура, и серьёзно повредили несколько самых боеспособных из них. Остальные корабли оказались запертыми в бухте: попытки прорваться и уйти во Владивосток успеха не имели. Сухопутные войска Японии взяли Порт-Артур в осаду, которая продлилась 11 месяцев.
В апреле 1904 года было решено создать Вторую Тихоокеанскую эскадру и направить на помощь Первой Тихоокеанской эскадре, запертой в Порт-Артуре. По мысли петербургских стратегов, объединёнными силами две эскадры должны были одолеть японский флот и завоевать господство в Жёлтом море. В состав эскадры включили корабли Балтийского флота и несколько достраивающихся броненосцев.
Командующим эскадрой назначили вице-адмирала Зиновия Рожественского, на тот момент начальника Главного морского штаба.
Судя по всему, сам Рожественский ни на минуту не верил в успех кампании, не без оснований полагая, что японский флот по своей боевой мощи и техническим характеристикам намного превосходит российский. В разговоре с великим князем Александром Михайловичем (принимавшем некоторое участие в делах флота) адмирал ясно дал понять, что намерен отправиться в Порт-Артур, чтобы там геройски погибнуть.
Великий князь потом писал в своих мемуарах следующее.
«Я напомнил ему, что Россия в праве ожидать от своих морских начальников чего-нибудь более существенного, чем готовности пойти ко дну.
- Что я могу сделать, - воскликнул он: - общественное мнение должно быть удовлетворено. Я знаю это. Я вполне отдаю себе отчет в том, что мы не имеем ни малейшего шанса победить в борьбе с японцами.
- Отчего вы не думали об этом раньше, когда высмеивали моряков микадо?
- Я не высмеивал,- упрямо возразил Рождественский: - Я готов на самую большую жертву. Это тот максимум, который можно ожидать от человека.
И этот человек с психологией самоубийцы, собирался командовать нашим флотом!»
***
Фото: Адмирал Того Хэйхатиро
Источник: Википедия
Достройка броненосцев затянулась, и эскадра вышла в поход лишь в октябре 1904 года. Путь им предстоял долгий. Часть кораблей направилась через Суэцкий канал, а те, которые из-за своей осадки через него пройти не могли, пошли вокруг Африки. В феврале 1905 года вдогонку отправили на усиление ещё одну эскадру под командованием контр-адмирала Николая Небогатова, но она состояла из сильно устаревших кораблей (ну, что нашли, то и отправили).
По дороге не обошлось без инцидентов. У берегов Британии эскадра Рожественского обстреляла флотилию английских рыбацких судов, почему-то приняв их за вражеские миноносцы (неужели японские?). Одну рыбацкую лодку потопили, пять повредили, были убиты два рыбака и шестеро ранены. Сгоряча обстреляли и один из своих же кораблей (небезызвестный крейсер «Аврора»; двое раненых, один из них смертельно). Поняв свою ошибку, российская эскадра удалилась, оставив раненых рыбаков без помощи.
На всё это было потрачено 500 снарядов и множество пулемётных патронов. Британская пресса называла эскадру «флотом сумасшедших» и требовала от России немедленно отозвать корабли и отправить Рожественского под трибунал. Может, так и стоило сделать – но нет, эскадра пошла дальше. После разбирательства с участием международной следственной комиссии Россия нехотя выплатила рыбакам компенсацию в 65 тыс. фунтов.
Между тем уже в начале января 1905 года многострадальный Порт-Артур пал, а уцелевшие корабли Первой эскадры были затоплены на рейде самими российскими моряками (некоторые из кораблей японцы потом подняли и использовали).
Все первоначальные планы потеряли смысл, но корабли Рожественского упорно продолжали свой путь. Теперь петербургские стратеги велели эскадре идти во Владивосток, чтобы оттуда грозить японцам. Правда, для этого нужно ещё было как-то проскочить мимо этих самых японцев.
В мае 1905 года все российские корабли наконец добрались до точки рандеву (около Индокитая). Объединённая российская эскадра вошла в Корейский пролив, намереваясь пройти между Кореей и Японией в направлении Владивостока. Но там эскадру уже поджидал изготовившийся к бою японский флот под командованием адмирала Того Хэйхатиро.
Рожественский выбрал путь мимо острова Цусима, где как раз и находилась одна из основных баз флота адмирала Того. Рано утром японцы обнаружили российскую эскадру, и сражение началось.
***
Схема Цусимского сражения
Источник: Википедия
Не буду пересказывать всех перипетий этой эпической битвы (интересующихся отсылаю к военно-исторической литературе). Достаточно сказать, что битва продолжалась два дня и завершилась полным разгромом российской эскадры.
Общий рисунок боя состоял в том, что эскадра медленно двигалась (скорость её движения определялась возможностями самого тихоходного из кораблей) более или менее в направлении Владивостока, иногда пытаясь маневрировать и по возможности отбиваясь от наседающих японцев, а быстроходные японские корабли кружили вокруг эскадры, расстреливая её из своих скорострельных орудий с удобных для них углов. В итоге за двое суток от эскадры практически ничего не осталось.
Из 38 российских кораблей 21 корабль был потоплен (в том числе 10 – самими экипажами после повреждений), 7 были захвачены в плен, 6 дошли до нейтральных портов и были интернированы (по сути, арестованы) до конца войны. Лишь 3 корабля всё же добрались до Владивостока, а 1 вспомогательное судно вернулось на Балтику. Около 5 тыс. моряков было убито, около 6 тыс. – взято в плен.
Вице-адмирал Рожественский был тяжело ранен в ходе сражения, его флагманский корабль был потоплен, а сам адмирал, перешедший на другой корабль, был захвачен в плен. Небольшой отряд под командованием адмирала Энквиста ретировался и сумел скрытья. Контр-адмирал Небогатов с отрядом из четырёх кораблей пытался уйти во Владивосток, но был перехвачен японцами и в итоге решил сдаться. Чтобы японцы прекратили стрельбу, он приказал поднять вместо Андреевского белый флаг, а затем и японский флаг (и где только он его взял?). После этого адмирал Того согласился принять сдачу.
Что касается японцев, у них из 125 кораблей было потоплено только три (причём один затонул после столкновения со своим же кораблём). Погибло около 100 человек.
Ещё до этого, в марте 1905 года, японская армия победила российскую в кровопролитном Мукденском сражении (в районе современного Шеньяна в Китае), где погибло около 24 тыс. человек с обеих сторон. Цусимская же катастрофа довершила разгром. Война была окончательно проиграна Россией.
Россия, до Цусимы обладавшая третьим флотом в мире (после Великобритании и Франции), в результате уничтожения львиной его доли почти утратила свою военно-морскую значимость. Япония же, напротив, вошла в клуб мощнейших морских держав, особенно после пополнения своего флота захваченными при Цусиме и поднятыми со дна в Порт-Артуре российскими кораблями.
В сентябре 1905 года в США был подписан Портсмутский мир, по которому Россия вывела войска из Маньчжурии, а также передала Японии половину Сахалина. Всё могло бы быть и гораздо хуже, если бы не талант переговорщика графа Сергея Витте, которого злые языки напрасно обзывали «графом Полусахалинским». После заключения мира пленные российские моряки, включая обоих адмиралов-неудачников, вернулись домой.
***
Фото: Эскадренный броненосец «Бородино»
Один из четырёх наиболее мощных кораблей эскадры.
Потоплен в Цусимском сражении, выжил один матрос
Источник: Warspot
Историки до сих пор спорят о причинах разгрома российского флота в Цусимском сражении.
Называется множество разнообразных причин. Здесь и никудышная подготовка экипажей, и усталость после сложнейшего похода, и низкая скорострельность российских орудий, и отвратительное качество российских снарядов, и тихоходность российских кораблей, и перегрузка их топливом, и много чего ещё.
Большинство военных историков также сходятся на том, что адмирал Рожественский проявил полную тактическую бездарность.
Никаких конкретных планов сражения у адмирала не было, он полностью отдал инициативу противнику. Адмиралу не удалось использовать те немногочисленные преимущества, что были у российской эскадры: большое количество тяжёлых орудий, несколько быстроходных кораблей. А поскольку в самом начале боя его флагманский корабль был выведен из строя, а сам Рожественский был ранен, то бой, по сути, проходил вообще без централизованного управления.
Однако, несмотря на все претензии к адмиралу как тактику, думается, львиная доля вины всё же лежала на петербургских стратегах.
Я не военный специалист, но, по-моему, соотношение сил (38 российских кораблей против 125 японских) изначально не выглядело сколько-нибудь перспективным для российской эскадры. Особенно учитывая, что значительная часть российских кораблей были тихоходными, а их пушки – устаревшими. Если в случае объединения с порт-артурской эскадрой у российского флота и были какие-то шансы противостоять японцам в открытом бою, то после падения Порт-Артура эти шансы полностью улетучились.
Судя по беседе с великим князем Александром, сам Рожественский прекрасно понимал, что столичные геостратеги отправляют моряков на убой. Но тем не менее беспрекословно принял командование и отправился в поход…
***
Фото: Адмирал Рожественский на процессе, 21 июля 1906 года
Источник: АиФ
Цусимская катастрофа и позорное поражение в войне с Японией вызвали резкие нападки думской оппозиции (да, тогда была такая). Властям срочно требовалось найти виновных и примерно их наказать.
Очевидно, именно поэтому в 1906 году состоялся открытый (!) суд над командирами Цусимского сражения. Точнее, это были два отдельных процесса в Особом присутствии военно-морского суда Кронштадтского порта. В одном разбиралось дело Рожественского, офицеров его штаба и офицеров его корабля, в другом – дело адмирала Небогатова и офицеров его отряда.
Конечно, формально их обвиняли не в проигрыше сражения. Речь шла о том, что они неправомерно сдали японцам свои корабли.
Приговоров или других материалов дел мне в открытом доступе найти не удалось, так что придётся ориентироваться на мемуары.
Вот что писал об этом Владимир Костенко, инженер на одном из броненосцев российской эскадры, а впоследствии советский кораблестроитель, в своей книге «На «Орле» в Цусиме».
«Было принято решение устроить гласный судебный процесс по поводу сдачи кораблей в Цусиме. Создали «дело о сдаче четырех кораблей, окруженных под командованием адмирала Небогатова». Кроме самого адмирала к ответственности привлекались командиры сдавшихся броненосцев и весь их офицерский состав. Параллельно также подлежало разбору дело о сдаче миноносца «Бедовый», обвиняемыми по которому были адмирал Рожественский, офицеры его штаба, командир и офицеры миноносца «Бедовый». …
Таким образом, Рожественский, Небогатов, их штабы, командиры взятых в плен кораблей и все офицеры должны понести кару за гибель флота в Цусиме.»
Сам Рожественский заявил, что он один во всём виноват, а потому только его и надо карать.
«Он сам признавал себя ответственным за цусимскую катастрофу, заявлял, что именно он, будучи самостоятельным начальником эскадры, один во всем виноват и даже сдача кораблей, порученных его руководству, должна быть признана его виной.»
Однако процесс, судя по всему, отнюдь не носил чисто формального характера. Суд по существу исследовал доступные доказательства, прежде всего показания свидетелей.
«В качестве свидетелей по делу о сдаче кораблей были привлечены все гражданские чины, находившиеся на кораблях в бою, а также и отдельные матросы, показания которых могли дать материал для следствия.
По броненосцу «Орел» в свидетели были зачислены оба наших доктора — Макаров и Авроров, флагманский юрист Добровольский, священник отец Паисий и я, как инженер, не имевший в то время офицерского чина.
Особая комиссия по делу о Цусиме также допрашивала меня. Я был вызван членом комиссии адмиралом Вирениусом и, как специалист, участвовавший в снаряжении, походе и в бою эскадры, должен был дать свои показания о состоянии кораблей в походе, о подготовке к бою, перегрузке и остойчивости наших броненосцев типа «Бородино».»
Хотите верьте, хотите нет, но в результате суд оправдал некоторых из моряков, в том числе всех офицеров броненосца «Орёл» (из отряда Небогатова).
«Суд по делу о сдаче кораблей небогатовского отряда по выяснении всех обстоятельств не нашел возможным признать виновными в нарушении воинского долга офицеров броненосца «Орел». Доблестное поведение всего личного состава в бою 14 мая, тяжкая убыль офицеров, из числа которых четверо было убито или умерло от ран, включая командира, а 12 ранено и вышло из строя, потеря до 40 человек из команды убитыми и до 80 ранеными, уничтожение в бою всех спасательных средств и состояние корабля, грозившее внезапным опрокидыванием даже при небольшом крене, — все это было признано обстоятельствами, оправдывавшими сдачу броненосца. Поэтому командовавший кораблем старший офицер капитан 2-го ранга Шведе и все офицеры «Орла» от ответственности за сдачу его были освобождены судом.»
А вот адмиралу Небогатову и командирам трёх остальных кораблей его отряда повезло меньше.
«Адмирал Небогатов и командиры кораблей «Николай I», «Адмирал Апраксин» и «Адмирал Сенявин», получивших в бою незначительные повреждения, сохранивших артиллерию, снаряды и спасательные средства, приговорены судом к расстрелу с заменой заключением в крепость сроком на 10 лет. Что касается офицеров сдавшихся кораблей, то они от ответственности были освобождены, так как подчинялись приказаниям своих начальников и их осуждение было бы равносильно требованию бунта и неповиновения на корабле.»
По другим сведениям, четверых офицеров штаба Небогатова приговорили к заключению в крепость, но всего лишь на 2-4 месяца.
Что может показаться довольно удивительным, суд снял все обвинения с командовавшего эскадрой адмирала Рожественского – поскольку его взяли в плен тяжело раненым. Осудили лишь непосредственных организаторов сдачи его корабля.
«Адмирал Рожественский, взятый в плен на миноносце «Бедовый» в бессознательном состоянии, от ответственности за сдачу был освобожден. Признаны виновными и присуждены к расстрелу с заменой заключением в крепость на 10 лет организаторы сдачи — начальник штаба адмирала Рожественского капитан 1-го ранга Клапье-де-Колонг, флагманский штурман полковник Филипповский, флагманский минер лейтенант Леонтьев и командир миноносца капитан 2-го ранга Баранов. Всех офицеров «Бедового» и остальных чинов штаба Рожественского от ответственности освободили.»
Таким образом, суд присудил восьмерых из обвиняемых, в том числе адмирала Небогатова, к расстрелу. Однако сам же суд ходатайствовал перед императором о замене смертной казни на заключение в крепость на 10 лет. Николай II утвердил замену.
Более того, через некоторое время осуждённым была объявлена амнистия!
«Все осужденные, включая и Небогатова, были освобождены по амнистии из крепости через два года — в 1909 г., когда правительство пришло к выводу, что острота политического положения в стране миновала и дело о Цусиме уже можно предать забвению.»
Так что даже для приговорённых к расстрелу всё наказание в итоге ограничилось относительно недолгой отсидкой и увольнением со службы.
Что касается злосчастного адмирала Рожественского, он после судебного процесса жил затворником в своей квартире в Петербурге и в 1909 году умер от сердечного приступа.
***
Фото: Великий князь Алексей Александрович
Источник: Википедия
Помимо возбуждения уголовного дела о сдаче кораблей, была образована «особая следственная комиссия» для изучения причин цусимской катастрофы. Её итоговый отчёт изначально был засекречен, но после Февральской революции 1917 года его опубликовали в «Морском сборнике». Отчёт есть в открытом доступе, хотя и в не очень удобном для чтения формате.
Помимо констатации тотальной технической отсталости российского флота, комиссия не преминула указать и на зловещую роль адмирала Рожественского. Вышеупомянутый Владимир Костенко резюмирует заключение комиссии следующим образом.
«Комиссия по расследованию обстоятельств, приведших к цусимскому поражению, возглавляемая адмиралом Гильдебрандтом и при участии ряда боевых офицеров флота, вынесла обширное постановление о главнейших причинах, подготовивших это беспримерное поражение русского флота. Констатировав коренные технические и материальные недостатки флота, устарелость артиллерийского вооружения, неудовлетворительное качество снарядов, недостаток приборов управления стрельбой, отметив чрезвычайную разнотипность кораблей русского флота, комиссия в следующих словах охарактеризовала отрицательную роль Рожественского как виновника цусимской катастрофы: «Неудачный выбор начальника эскадры, принявшего на себя командование без веры в возможность боевого успеха, не уделившего необходимого внимания боевой подготовке эскадры, не терпевшего самостоятельного сотрудничества своих подчиненных и не имевшего мужества признать непосильной принятую на себя задачу, когда сам в этом убедился. Тактические ошибки, сделанные начальником эскадры, еще ухудшили положение. Безнадежная с начала, основанная не на добросовестном расчете, а на слепой надежде на удачу, операция прорыва 2-й эскадры Тихого океана во Владивосток должна была окончиться катастрофой».»
Впрочем, досталось от комиссии и столичным стратегам, хотя и без указания имён. Комиссия указала на следующее (стр. 119-120 отчёта).
«Полную неподготовленность Морского Министерства к решению вопросов международной политики и стратегии, тесно связанных между собой и непосредственно влияющих на успех тактических действий. Несостоятельность Морского Министерства выразилась в отсутствии плана войны, повлёкшем за собой ряд случайных решений стратегических вопросов большой важности; в отсутствии всяких соглашений международного характера, способных облегчить движение морских подкреплений на Дальний Восток; в неосновательных надеждах, возлагавшихся на приобретение за границей готовых боевых судов во время войны, влиявших на принимаемые Морским Министерством стратегические решения; в неосведомлённости о состоянии неприятельского флота и отсутствии сколько-нибудь удовлетворительной организации тайной агентуры; в ошибках и недостатках системы мобилизации, имевших результатом неудовлетворительное комплектование 2-й эскадры личным составом офицеров и нижних чинов.»
Здесь надо сказать, что главным начальником флота и Морского ведомства (генерал-адмиралом) с 1880 по 1905 год был великий князь Алексей Александрович, дядя Николая II. Это его комиссия не рискнула назвать по имени.
Уже в июне 1905 года, то есть сразу после Цусимы, великого князя отправили в отставку со всех морских постов (формально – по собственному желанию). Он умер в Париже в 1908 году и был захоронен в усыпальнице при Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге.
Упоминавшийся выше великий князь Александр Михайлович в своих мемуарах весьма нелицеприятно отзывался о военных способностях своего родственника (генерал-адмирал приходился ему двоюродным братом).
«Трудно было себе представить более скромные познания, которые были по морским делам у этого Адмирала могущественной державы.
Одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересуясь решительно ничем, что бы не относилось к женщинам, еде или же напиткам, он изобрел чрезвычайно удобный способ для устройства заседаний Адмиралтейств-совета. Он приглашал его членов к себе во дворец на обед и, после того, как наполеоновский коньяк попадал в желудок его гостей, радушный хозяин открывал заседание Адмиралтейств-совета традиционным рассказом о случае из истории русского парусного военного флота. Каждый раз, когда я сидел на этих обедах, я слышал из уст Великого Князя повторение рассказа о гибели фрегата "Александр Невский", происшедшей много лет тому назад на скалах датского побережья вблизи Скагена. Я выучил наизусть все подробности этого запутанного повествования и всегда из предосторожности отодвигался немного со стулом от стола в тот момент, когда следуя сценарию дядя Алексей должен был ударить кулаком по столу и воскликнуть громовым голосом:
- И только тогда, друзья мои, узнал этот суровый командир очертания скал Скатена.
Его повар был настоящим артистом. Генерал-Адмирал ничего бы не имел против того, чтобы ограничить дебаты Адмиралтейств-совета в пределах случая с "Александром Невским".
Это беззаботное сосуществования было омрачено, однако, трагедией: несмотря навсе признаки приближающейся войны с Японией, Генерал-Адмирал продолжал свои празднества и, проснувшись в одно прекрасное утро, узнал, что наш флот потерпел позорное поражение в битве с современными дредноутами Микадо. После этого Великий Князь подал в отставку и вскоре скончался.»
В глазах российской общественности именно великий князь Алексей Александрович остался главным виновником поражения России в Русско-японской войне. Но его под суд, конечно, никто отдавать не стал. (Не говоря уже о том, кто держал столь бездарного руководителя на этом посту.)
***
Кадр из фильма «Броненсец «Потёмкин» (1925)
Источник: Коммерсантъ
Страшное поражение в войне с Японией стало одной из причин Первой русской революции.
Один из участников Цусимского сражения Алексей Новиков (он был матросом на броненосце «Орёл») ещё в японском плену начал собирать материалы о сражении. Его очерки публиковались в печати ещё до 1917 года (он придумал себе звучный псевдоним «Новиков-Прибой»), а в 1931 году он закончил первый вариант своей знаменитой художественно-исторической эпопеи «Цусима».
Новиков в своей книге противопоставляет героизм простых матросов и лучших офицеров бездарности и высокомерию высших командиров, включая адмирала Рожественского. Новиков, кстати, прекрасно знал упоминавшегося выше Владимира Костенко, другого участника битвы, и вывел его в своём романе как революционно настроенного «инженера Васильева». Вот как рассуждает Васильев в романе Новикова-Прибоя.
«Какие же, товарищи, мы должны сделать из этого выводы? … Кто виноват в нашем поражении? Виновата вся государственная система. … А пока что Япония сыграла нам только на руку. Она открыла глаза на действительность даже самым малограмотным людям. Наше счастье в том, что солдаты повернули свои штыки и ружья в обратную сторону — против тех, кто послал их на бессмысленную смерть. Война закончилась революцией. Нас, переживших Цусиму, ничем больше не устрашишь…»
Сам Новиков тоже был вольнодумцем – и вскоре после возвращения из плена перешёл на нелегальное положение, а потом некоторое время был в эмиграции. В эпилоге романа автор в ярких красках описывает рост недовольства властями среди матросов, возвращающихся домой из плена.
«На середину палубы вышел кочегар Бакланов и, поднявшись на закрытый люк, крепко расставил толстые ноги. Его лицо с упрямым подбородком, окрапленное солеными брызгами моря, выражало суровую уверенность в своей силе. Он басисто загремел:
— Дорогие цусимцы! Вы сами видели, как здесь гибли наши товарищи. За что они приняли смертную казнь? Кто в этом виноват? Теперь нам известно, где скрываются главные преступники. Я не знаю, как вы, а я буду рвать им головы. Я не уймусь до тех пор, пока в моей груди будет биться сердце. Мы все будем воевать, но только не за корейские дрова, а за нашу будущую, лучшую жизнь. Двинемся на внутренних врагов. Как японцы топили здесь наши корабли, так и мы утопим в крови весь царский строй…
— Правильно! — гаркнуло несколько человек.
— Все сметем к чертовой матери! — возбужденно подхватили другие голоса. …
Мы знали, что весть о Цусиме прокатилась по всей стране, вызывая потоки слез и горя. Содрогнулась Россия. Через месяц после гибели эскадры, как бы в ответ на это, броненосец «Потемкин» прорезал воды Черного моря под красным флагом. Восстали моряки на крейсере «Очаков», в кронштадтских и севастопольских экипажах. Поднялись рабочие на заводах и фабриках. Началось аграрное движение, запылали помещичьи усадьбы. Царь, спасая трон, вынужден был объявить манифест о конституции. Но народ скоро понял, что это был обман. Улицы Москвы обросли баррикадами. И по всей России, словно тайфун в Японском море, поднимались и буйствовали кровавые шквалы.»
Не забудем, что это не документальный отчёт, а художествнно-историческое произведение, написанное уже при советской власти. Но всё же автор был современником, свидетелем и непосредственным участником описываемых им драматических событий – так что, возможно, стоит к нему прислушаться.
***
Фото: Кадр из фильма «Залп Авроры», 1965
Источник: Maxim
Крейсер «Аврора», один из наиболее современных кораблей Цусимской битвы (он был спущен на воду в 1900 году и вступил в строй в 1903 году) не только уцелел в битве, отделавшись лишь 18 попаданиями японских снарядов, но и ухитрился ускользнуть от японцев. Правда, не в сторону Владивостока, а в прямо противоположном направлении.
В составе небольшого отряда адмирала Оскара Энквиста крейсер добрался до Манилы, где по соглашению с американцами (город тогда контролировали США) российские корабли были интернированы до конца войны. Лишь после подписания Портсмутского договора их отпустили обратно в Россию.
Затем «Аврора» участвовала в Первой Мировой войне, а в 1916 году встала на капитальный ремонт в Кронштадте. После Февральской революции власть на корабле захватили революционные матросы – те самые, столь красочно описанные Новиковым-Прибоем. А 7 ноября (25 октября по старому стилю) 1917 года «Аврора» произвела свой знаменитый выстрел по Зимнему дворцу – вроде бы холостым зарядом.
В России началась новая эра.
***
Роман «Цусима» открывается эпиграфом. Это фрагмент стихотворения «Последняя жертва» Петра Мельшина (Якубовича), написанного в 1905 году и посвящённого Цусимскому сражению. Там есть такие строки:
Заря золотая свободы родимой,
Не мы твой увидим восход,
Но если так нужно, — возьми наши жизни…
Вперёд, на погибель! Вперёд!
Якубович был убеждённым революционером-народовольцем. Он был уверен, что цусимская катастрофа приблизила неизбежную революцию, а значит, и «зарю золотую свободы родимой».
С революцией он, в общем, угадал, вот только со свободой после этого как-то не заладилось. Да и жертва, увы, оказалась далеко не последней.
Научит ли нас чему-то история?