Чтобы понять принципы внешней политики США, надо вернуться в конец 1940-х, когда они были основаны, пишет мир-системщик, канадский профессор Радика Десаи из Университета Манитобы «Исследование геополитической экономии». И хотя книга писалась ею в 2019-2020 годах, этот подход позволяет объяснить политику США в отношении нынешних кризисов вокруг Украины, Ближнего Востока и Китая.

Десаи пишет:
«В 1948 г. (о внешней политике США) откровенно выразился Джордж Кеннан, директор службы политического планирования Госдепартамента США – «у нас сосредоточено около 50% мирового богатства, но лишь 6,3% населения. В этой ситуации мы обречены быть объектом зависти и обиды. Наша реальная задача заключается в том, чтобы разработать такую модель отношений, которая позволит нам сохранить подобное несоответствие без ущерба для себя».

И лучший способ для гегемона во все времена, как напоминает Десаи, это плодить конфликты на полу- и периферии мира, накачивать свой ВПК и «вылепить» врага. После окончания Второй мировой войны половина мира лежала в руинах или находилась в кризисе, выжимать соки из Америки было не из кого. Надо было что-то придумывать:

«К 1947 г. внутренний потребительский бум послевоенного периода близился к концу. По итогам выборов 1946 г. состав Конгресса оказался таким, что одобрение дальнейших займов было маловероятным. Теперь администрация Трумэна придумала «красную угрозу», чтобы «напугать страну до чертиков» (цитата - сенатор Ванденберг). Была провозглашена доктрина Трумэна о поддержке Соединенными Штатами вооружённого сопротивления «подчинению», что положило начало Холодной войне. Конгресс выделил 400 млн долларов на предотвращение триумфа левых сил в Греции и Турции в 1947 г.

В этом смысле Холодная война была не причиной имперской политики США, а её следствием. Она совмещала в себе финансирование экспорта и борьбу со смешанным развитием как национального капитализма, так и коммунизма. Когда «тоталитарные режимы» угрожали «свободным народам», «мировые экономические обязательства Америки» предусматривали оказание помощи странам, сражающимся с ними. В доктрине Трумэна свободой считалась в первую очередь свобода экономическая: она лежала в основе других свобод. И все они подвергались угрозе из-за таких ограничений, как торговые квоты, лицензии и планирование, которые благоприятствовали восстановлению и развитию стран. Хуже того, они могли побудить сами США «воспользоваться этими же средствами для борьбы за рынки и сырье» (Трумэн, 1947) такими способами, которые несовместимы с имперскими амбициями США.

Итак, спустя 18 месяцев после окончания Второй мировой войны США вновь перешли в состояние боевой готовности. Поскольку конфликт был продиктован стремлением США к доминированию, Соединённые Штаты останутся в этом состоянии и после окончания Холодной войны, переключившись на «гуманитарные войны» и войну с терроризмом.

Антикоммунизм был лишь частью более широких нападок на то, что препятствовало реализации имперских целей США. С точки зрения влиятельного консерватора Уильяма Янделла Эллиота, коммунизм представлял собой серьёзное сокращение потенциальной ресурсной базы и рыночных возможностей Запада из-за исключения коммунистических территорий из сферы международной экономики и такой их экономической трансформации, которая сократила их желание и способность включиться в индустриальную экономику Запада на принципах комплементарности.

Национальный капитализм был лишь немногим менее угрожающим. Борьба с национальным капитализмом и конфликт с советским коммунизмом были взаимосвязаны. Во-первых, угроза национального капитализма была наиболее значительной в тех странах, где у левых были самые сильные позиции. Присутствовало опасение, что национальный капитализм будет просто переходом к социализму. Во-вторых, считалось, что национальные капиталистические режимы легко подвержены политическому влиянию - «финляндизации» - со стороны Советского Союза из-за их склонности развивать с ним торговые и дружеские связи».