Наследие Абая: 180 лет в поисках «совершенного человека»

Чтобы понять масштаб личности Абая, необходимо мысленно перенестись в казахскую степь второй половины XIX века. Это было время, когда рушился вековой кочевой уклад, усиливалось влияние Российской империи, а традиционные социальные институты переживали глубокий кризис. Межродовые распри, невежество, косность и коррупция разъедали общество изнутри.

Именно в этой атмосфере формировался Абай. Получив уникальное для своего времени образование – сначала в медресе имама Ахмет-Ризы, а затем в русской приходской школе в Семипалатинске, – он смог взглянуть на свой народ одновременно изнутри и со стороны. Он впитал мудрость восточной философии, труды Фирдоуси, Низами и Навои, и в то же время открыл для себя мир русской и европейской литературы.

Этот синтез культур и стал тем тиглем, в котором выплавилась его реформаторская мысль. Абай не был кабинетным ученым. Будучи сыном крупного бия, он с юности был вовлечен в управление родом, видел все язвы общества не в книгах, а вживую. Его новаторство проявилось во всем: он реформировал казахское стихосложение, ввел новые поэтические формы, создал более двадцати мелодий, ставших классикой казахской музыки. Его переводы познакомили степь с вершинами мировой литературы, доказав гибкость и богатство казахского языка.

Вершиной творчества и философской мысли Абая, безусловно, являются «Қара сөздер» – «Слова Назидания». Это не просто сборник поучений, а глубочайший и порой безжалостный психоанализ нации. В 45 кратких притчах и философских эссе Абай с горечью и любовью препарирует характер своего народа, вскрывая его пороки: лень, хвастовство, склонность к сплетням, отсутствие единства, стремление к сиюминутной выгоде.

Ученые-абаеведы, начиная с основателя этой научной дисциплины Мухтара Ауэзова, автора эпопеи «Путь Абая», сходятся во мнении, что «Слова Назидания» стали поворотным моментом в истории казахской общественной мысли.

Как отмечает известный казахстанский философ и абаевед Гарифолла Есим, Абай не просто критикует, он ищет причину упадка и находит ее в отходе от знаний и труда. Его знаменитая формула «пяти врагов человечества» — өсек, өтірік, мақтаншақ, еріншектік, бекер мал шашпақ (сплетни, ложь, хвастовство, лень, бесцельная растрата) – и сегодня звучит как диагноз.

Центральной осью всей философии Абая является концепция «Толық адам» – «совершенного» или «целостного человека». Это не абстрактная мечта, а конкретная программа духовного и интеллектуального развития. По Абаю, «Толық адам» – это личность, в которой гармонично сочетаются три начала: Ақыл (разум, холодный и ясный), Қайрат (сила, воля, деятельное начало) и Жүрек (сердце, олицетворяющее справедливость и сострадание). Причем именно Сердце должно быть главным арбитром, не позволяя разуму стать циничным, а силе – жестокой.

Именно эта концепция легла в основу формирования нового национального самосознания. Абай, по сути, предложил казахам новую ролевую модель, альтернативную и уходящему батыру, и коррумпированному бию. Он предложил идеал человека знания, труда и чести.

Эта идея была подхвачена лидерами движения «Алаш» в начале XX века. Алихан Бокейханов, Ахмет Байтурсынов, Мыржакып Дулатов видели в Абае своего духовного предтечу. Они строили свою программу национального возрождения на его принципах: просвещение, единство нации, развитие языка и культуры, интеграция в мировое сообщество без потери собственной идентичности. Таким образом, Абай стал не просто поэтом, а символом национальной идеи, маяком, указывающим путь к модернизации.

В современном Казахстане его роль не менее значима, но и более сложна. С одной стороны, Абай – это неоспоримый авторитет, «духовный отец нации». С другой – его наследие служит постоянным упреком. Читая его критику лени и разобщенности, невозможно не проводить параллели с современными проблемами общества. В этом смысле Абай – вечный оппонент любого самодовольства и застоя.

Итак, спустя 180 лет, мы видим, что наследие Абая не покрылось пылью веков. Однако существует реальная опасность его «бронзовения» – превращения сложного, противоречивого и живого мыслителя в набор хрестоматийных цитат для официальных речей. Формальные празднования рискуют заслонить суть его послания.

Что бы сказал Абай, увидев современный мир с его социальными сетями, культом потребления и клиповым мышлением? Вероятно, он бы вновь призвал отделять зерна от плевел: использовать технологии для получения знаний, а не для распространения сплетен. Он бы напомнил, что истинное богатство не в материальных благах, а в науке и ремесле. Он бы вновь говорил о важности единства, но уже не только на уровне рода или нации, а в глобальном масштабе.

Ученый-абаевед Мекемтас Мырзахметулы, посвятивший жизнь систематизации наследия Абая, подчеркивал, что его мысль имеет универсальный характер. Концепция «Толық адам» – это вклад не только в казахскую, но и в мировую гуманистическую философию.

180-летие Абая – это не просто повод для гордости, но и приглашение к серьезному диалогу с его наследием. Это возможность перечитать «Слова Назидания» не как исторический документ, а как дорожную карту для самосовершенствования – как для отдельной личности, так и для всего общества.

Главный вопрос, который ставит перед нами Абай, остается открытым: готовы ли мы следовать по пути «совершенного человека»? Готовы ли мы к честному разговору с самими собой, который он начал почти два века назад? Поиск ответов на эти вопросы и есть самый достойный способ почтить память великого мыслителя. Путь, начатый Абаем, не завершен. Каждое новое поколение должно пройти его заново, находя в его словах мудрость, силу и, самое главное, сердце.