Про бомбардировку Хиросимы 6 августа 1945 года написано и сказано, наверное, все, что можно уже придумать, поэтому мы попробуем поговорить о последствиях, касающихся нас здесь и сейчас.

80 лет назад была открыта история ядерной дипломатии: отныне все взаимоотношения великих держав строились с учетом существования нового оружия. Более того, сам удар по Хиросиме, как и бомбардировка Нагасаки тремя днями спустя, преследовал в первую очередь политические цели. С одной стороны, вынудить Токио, до этого готовившийся к полномасштабной войне на главных японских островах, капитулировать, не дожидаясь американского десанта. С другой, показать новые возможности США Советскому Союзу.

Однако новое оружие, обещавшее по началу безграничные возможности высвобожденной энергии, скоро оказалось мощнейшим средством сдерживания, как только его получил и СССР. Почему? Ведь раньше паритет возможностей не мешал вести войны, даже против превосходящих по силе противников их вели, и подчас успешно. И даже не в разрушительной силе дело – Хиросима и Нагасаки при всем ужасе происходившего там, не входят в топ-3 самых разрушительных бомбардировок Второй Мировой.

Ответ кроется в комбинации качеств ядерного оружия. Разрушить тысячи зданий и убить десятки тысяч человек в одном ударе можно было и раньше, но для этого требовались сотни современных бомбардировщиков со всем положенным обеспечением. Ядерная бомба позволяла добиться такого эффекта одним ударом одного самолета. А это значило, что по мере накопления запасов нового оружия, стало возможным одновременное стирание с лица земли десятков и сотен городов. Этого никто уже позволить себе не мог, и ядерные державы перешли к взаимному сдерживанию – периодически угрожая друг другу, но никогда не переходя ту грань, за которой следовал ад взаимного гарантированного уничтожения.

Но это же хорошо? Мир уже 80 лет живет без войны великих держав? С одной стороны да. Можно точно сказать, что не будь ядерного оружия, в Европе уже несколько лет шла бы масштабная война России и стран НАТО.

С другой стороны вопрос сложный. Потому что оборотной стороной этого вынужденного мира стала бесконечность войн на периферии. Любой конфликт, где с двух сторон возникает ядерный фактор в лице стоящих за сценой покровителей и лидеров блоков, обречен тянуться долго, как минимум пока одной из сторон не надоест. Вот сейчас на Украине мы видим, как эта война начинает надоедать Штатам – выиграть они ее не могут, потому что выиграть ее можно только путем прямого вмешательства, а это столкновение с Россией. Но и сбросить надоевший чемодан пока не получается – мешают союзники, сателлиты и собственный modus operandi последних десятилетий.

Хуже всего приходится жителям этой самой периферии, особенно тем, кто поверил, что мощь гегемона может от чего-то спасти. Спасти она может разве что самого гегемона. А тем, кто к нему примкнул, неверно оценив обстановку, может обеспечить цепочку войн на поколения вперед.

Об этом, впрочем, 6 августа 1945 года точно не думали ни в США, ни в СССР, ни где-либо еще.