Фото пациента: почему за него хотят наказать врача
Претензии пластическому хирургу
С точки зрения действующего законодательства сложно представить уголовное преследование медработника за то, что он собирает сведения о частной жизни пациента во время оказания медпомощи, говорит Анастасия Андрецова, адвокат . Врач при подготовке анамнеза и обследовании априори получает такую информацию. Когда гражданин обращается за медпомощью и способен выразить свою волю, то объем сведений, передаваемых медработнику, полностью контролируется, добавляет эксперт. На законность подобный процедуры указывал и Конституционный суд в Определении от 28 июня 2012 года № 1253-О.
При этом существует тонкая грань между сбором анамнеза и личной информации, обращает внимание адвокат Владислав Салита, который специализируется на представлении интересов медорганизаций. По его словам, фотографирование в профессиональных целях — обычная практика для косметологии и стоматологии: «Этот вид фиксации состояния пациента часто используется как своего рода «страховка» для врача, так как требования пациентов к эстетическому результату иногда могут не соответствовать реальности». Салита обычно рекомендует клиникам брать у пациента соответствующее информированное согласие, в котором врач подробно объясняет, зачем необходима съемка, как будут использоваться, храниться фотографии и кто будет иметь к ним доступ. В согласии должно быть четко указано, для каких целей делаются снимки: например, для диагностики, подготовки к операции или наблюдения за динамикой лечения.
Информация, собираемая в ходе сбора анамнеза, должна быть ограничена данными, необходимыми для диагностики и лечения. Сбор данных, не относящихся к медицинским целям, можно признать нарушением прав пациента. Однако на практике доказать это сложно, так как заранее невозможно предугадать, какая информация окажется важной для постановки точного диагноза. Чем подробнее собран анамнез, тем выше вероятность установить правильный диагноз и назначить эффективное лечение.
Тем не менее, порой даже подобное информсогласие не спасает медика от уголовного преследования. С этим столкнулась самарский пластический хирург Виктория Блинова. К ней еще в 2020 году на прием пришла местная сотрудница полиции Людмила Подгорнова, которая подписала информсогласие на сбор и использование данных, куда также входило фотографирование груди пациенки.. Проблемы возникли у Блиновой после того, как полицейская оказалась недовольна итогами проведенного хирургического вмешательства. Подгорнова обратилась к хирургу с требованием о проведении еще одной коррекции молочных желез бесплатно, что и было сделано. Но сотруднику полиции показалось этого не достаточно, и она пришла к Блиновой уже в третий раз, чтобы сделать новые изменения. На что получила отказ, в том числе по медицинским соображениям. Полицейскую такой подход не устроил и после нескольких отказов, в том числе от других врачей, она добилась возбуждения против врачей уголовных дел Об оказании услуг, не отвечающим требованиям безопасности, Об оставлении в опасности (в отношении коллеги Блиновой, который также не нашел оснований для новой операции), а также уголовных дел поч. 2 ст. 137 УК («Нарушение неприкосновенности частной жизни»). В рамках последней фабулы Блинову обвинили в том, что она, несмотря на наличие согласия, незаконно фотографировала Подгорнову на приемах. В ходе расследования этого дела добавилось еще два эпизода и группа лиц: хирурга и уже ее юриста обвинили в распространении «частных сведений» (ч.1 ст. 137 УК) за то, что они пошли с жалобой на прием к руководителю УМВД по Самарской области и рассказали подробности разбирательства. По той же статье дело завели и на коллегу Блиновой, к которому приходила полицейская, который также фотографировал пациентку и не нашел показаний для дальнейшей коррекции груди.
При этом по делу допущена абсолютная волокита, считает адвокат Лада Лыкова из АБ «Духина и партнеры», представляющая интересы Блиновой: «Уголовное дело, которое при надлежащем подходе к объективной оценке произошедших событий, не представляет сложности, расследуется уже более двух лет. Более того, дело по мнению следствия, видимо, представляет настолько огромную сложность и важность, что поручено заместителю руководителя отдела по расследованию особо важных дел СУ СК России по Самарской области».
Тонкости инкриминируемого состава
В такой ситуации обоснованность уголовного преследования медработника по ст. 137 УК вызывает сомнения у старшего партнера Алексея Касаткина. То, что врач фотографировал пациента на камеру смартфона и хранил эти снимки для медицинских целей не образует состава «незаконного сбора о частной жизни лица», тем более при наличии согласия пациента на обработку персональных данных, подчеркивает адвокат. При этом гражданин, которого обвиняют в преступлении, вправе себя защищать, обращаясь в правоохранительные органы с рассказом о всех подробностях уголовного дела. Такое право предусмотрено ст. 33 Конституции, подчеркивает Глеб Плесовских, председатель .
Такого рода уголовные дела до сих пор являются в наших судах относительной «экзотикой», о чем красноречиво говорит факт неоднократного прекращения угловного преследования в отношении Блиновой из-за отсутствия состава преступления. Как правило, такого рода обвинения в отношении медиков базируются не на фактах сбора сведений о частной жизни, а именно на их распространении, например, в интернете.
Описание преступного деяния в приговорах по таким делам довольно типично, говорит адвокат Ирина Щербакова: «Зачастую, правоприменитель презюмирует наличие умысла, аргументы защиты находит несостоятельными, не обосновывая данный вывод развернутыми доводами». Так, Калачеевский районный суд Воронежской области привлек к ответственности по ч. 2 ст. 137 УК психиатра за то, что она передала знакомому сведения о диагнозе его экс-супруги для дальнейшего предоставления в суд по гражданскому спору (дело № 1-115/2022). То есть врач осознавал, что информация о состоянии гражданина на учете у психиатра – медицинская тайна и относится к сведениям о частной жизни лица, подчеркивает Иван Рассолов из адвокатского бюро . Он отмечает, что такие приговоры резко контрастируют с тем, в чем обвиняют Блинову: «Очевидно, что придя на прием к врачу, Подгорнова не возражала против ее фотографирования, так как это объективно было необходимо для оказания медуслуги».
Вместе с тем, риски врачам добавляет ситуация, когда у медучреждения не разработаны локальные акты, регламентирующие те или иные процедуры. Применительно к медпомощи в области ортодонтии вопрос фотографирования решен на уровне Приказа Минздрава России от 15 декабря 2014 года № 834н. Там указано на необходимость фотографирования фаса, профиля, улыбки, моделей зубных рядов «до лечения», «в процессе лечения», «после лечения», обращает внимание Владимир Китсинг, управляющий партнер . Такие фото должны храниться в медицинской карте ортодонтического больного, а не в личном телефоне врача. Правомерность подобной съемки подтверждал суд (Дело № А45-31775/2020). По аналогии в соответствии с п. 7 Приказа Минздрава России от 31 июля 2020 года № 785н в медучреждениях можно утверждать «иные локальные акты», регулирующие в том числе и порядок съемки пациентов перед хирургическими операциями. Тем более, что личный телефон медработника сомнительно использовать для выполнения служебных задач, замечает Китсинг. По его словам, съемку в идеале нужно делать на аппаратуру, принадлежащую медучреждению.
Еще один немаловажный аспект уголовного преследования Блиновой, на который обратили внимание сразу трое опрошенных экспертов – статус потерпевшей. Сотрудник полиции Подгорнова решила перевести гражданско-правовой спор о некачественном оказании услуг в уголовную плоскость, уверен партнер юрфирмы Рустам Губайдуллин. С ним соглашаются Китсинг и Касаткин.
Советы врачам от юристов
Для снижения и предотвращения риска подобного уголовного преследования медикам надо обязательно фиксировать письменное или устное согласие пациента на фотографирование, подчеркивает Губайдуллин. Чтобы подтвердить такое одобрение, можно использовать переписку в мессенджерах или по электронной почте с пациентом. Еще стоит учитывать, что в понятие врачебной тайны включаются сведения об обращении гражданина за оказанием медпомощи, состоянии его здоровья и диагнозе плюс другая информация, полученная при медобследовании и лечении (ст. 13 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»).
Без разрешения пациента сведения о его здоровье нельзя использовать ни в преподавательской, ни в научно-исследовательской деятельности, подчеркивает Святослав Плотников, юрист адвокатского бюро . Для этого следует получить его согласие. Если врач желает поделиться интересным случаем из практики с коллегами, студентами, друзьями или в своих социальных сетях, то необходимо исключить указание каких-либо данных, которые позволили бы идентифицировать пациента, резюмирует Плотников.