О взаимосвязи миграции и уровнем наркомании и заболеваемости ВИЧ («Факторы и механизмы демографического развития», Институт экономики УрО РАН, 2025):

«Проблему наркомании среди мигрантов органы государственного управления относят больше к полицейским вопросам и приоритетам, выпуская из виду значительные медицинские последствия. Так, Свердловская область имела в 1997−2000 гг. печальный опыт серьёзной вспышки ВИЧ / СПИД в городе Верхняя Салда, когда два наркопотребителя с ВИЧ-инфекцией, прибывшие из Украины, путем реализации внутри территориальной группы наркопотребителей «новой технологии приготовления наркотика» из маковой соломки (так называемая «ханка») сформировали большой очаг ВИЧ-инфекции, потребовавший принятия серьезных не только административных решений, но и противоэпидемических мероприятий на уровне губернатора региона.

До 2021 г. ситуация с наркопреступностью в РФ с участием мигрантов осложнялась тем, что среди мигрантов оказывалось большое количество наркоманов. Среди детей-подростков легальных мигрантов каждый третий принимал различные наркопрепараты. В 2017 г. по официальным данным МВД России из 30 самых разыскиваемых на территории России преступников-наркоторговцев только 3 являлись гражданами Российской Федерации, остальные были иностранным гражданами.

Среди всех выявленных с ВИЧ / СПИД в период 1987−2022 гг. 55,6% были заражены при употреблении наркотиков».

И почему-то Урал и З.Сибирь стали главным очагами ВИЧ. В Свердловской области уже более 2% населения живут с ВИЧ (если взять только трудоспособный возраст – около 4%, и это лишь выявленных):
«Показатель поражённости ВИЧ-инфекцией, превышающий среднее значение по стране, имели 24 субъекта РФ, из них 5 субъектов УрФО: Свердловская (зарегистрировано 2020,2 живущих с ВИЧ на 100 тыс. населения), Челябинская (1461,7) области, Ханты-Мансийский АО (1393,2), Тюменская (1280,3), Курганская (1201,4) области».