Уголовно-правовые риски при оказании услуг по управлению репутацией в интернете
Рынок ORM-услуг и его субъекты
Каждый человек, равно как и любая бизнес-структура дорожит своим «добрым именем». В цифровую эпоху репутация приобретает вполне осязаемую материальную ценность, ведь позитивная оценка компании (ее товаров, работ, услуг) в социальных сетях, на площадках электронной коммерции и рекомендательных сервисах позволяет привлекать клиентов, успешно реализовывать новую продукцию. На этом фоне отмечается стремительное развитие рынка услуг по управлению репутацией в Интернет-пространстве.
Отечественный рынок ORM-услуг (Online Reputation Management) находится в стадии становления. Он крайне непрозрачен; правовые и этические стандарты услуг по управлению репутацией в сети пока не выработаны, границы дозволенного не определены.
Спрос на ORM-услуги исходит преимущественно от коммерческих организаций и публичных лиц (чиновников разного уровня, политиков, общественных деятелей, руководителей крупных компаний и др.), которые заинтересованы в формировании позитивного реноме и минимизации негативной информации об их деятельности в сети Интернет. Для удовлетворения этого спроса ежегодно создаются десятки новых PR- и ORM-агентств. Помимо этого, к оказанию ORM-услуг активно подключились СМИ (сетевые и традиционные), а также Telegram-каналы, новостные агрегаторы и иные информационные цифровые площадки. На возмездной основе они публикуют «нужную» информацию о заказчике (так называемую «рекламу»), отсекая любой негатив (в профессиональном сообществе эта услуга обозначается как «блок на негатив»).
Уголовное преследование администраторов Telegram-каналов за «блок на негатив»
Однако нужно учитывать, что подобная деятельность порождает серьезные уголовно-правовые риски. В 2022-2023 годах были возбуждены уголовные дела в отношении целого ряда администраторов Telegram-каналов по обвинению в вымогательстве (ст. 163 УК), причем некоторые из этих дел уже завершились вынесением обвинительных приговоров. Формулировка обвинения во всех этих уголовных делах практически идентична – администраторам инкриминируется вымогательство денежных средств под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего.
Из материалов уголовных дел, находящихся в открытом доступе и имеющихся в нашем распоряжении, следует, что администраторы Telegram-каналов действовали по стандартной схеме. В Telegram-канале публиковался (пост, репост), содержащий негативную оценку публичного лица или организации. Реагируя на эту публикацию, представитель публичного лица (компании) связывался с администратором Telegram-канала, и в электронной переписке интересовался – возможно ли удалить соответствующий пост (репост), и на каких условиях. После этого администратор Telegram-канала называл представителю публичного лица расценки за удаление негативных публикаций, публикацию «рекламы» (постов с позитивным содержанием) и модерацию информации, касающейся соответствующего лица (так называемый «блок на негатив»), т.е. предлагал платные услуги по управлению репутацией.
Судя по комментариям и оценкам, поступающим со стороны профессионального сообщества журналистов и блогеров, для современной медиа-сферы такая практика является вполне «нормальной». Но у следственных органов и судов на этот счет оказалось другое мнение. Они расценивают подобные действия администраторов Telegram-каналов как вымогательство – преступление, предусмотренное статьей 163 УК.
В чем состоит сущность вымогательства?
Чтобы оценить законность и обоснованность такой квалификации, необходимо в первую очередь разобраться с сущностью вымогательства. Согласно части 1 статьи 163 УК вымогательство – это требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера, сопровождаемое: 1) угрозой применения насилия; 2) угрозой уничтожения или повреждения чужого имущества; 3) угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких. Ч. 2 ст. 163 УК предусматривает еще один способ вымогательства – с применением физического насилия, устанавливая за насильственное вымогательство более строгую ответственность.
Следовательно, сущность вымогательства состоит в принуждении, т.е. в том, чтобы путем применения насилия – психического (угроз) или физического – заставить, вынудить потерпевшего совершить действия имущественного характера (1). Кстати, на этом основании в теории уголовного права предложено отказаться от использования в ст. 163 УК не очень удачного термина «требование», заменив его понятием «принуждение», которое гораздо более точно отражает природу вымогательства (2). К сожалению, законодатель пока не прислушался к этим доктринальным рекомендациям.
Отличительная особенность уголовно-наказуемого принуждения состоит в том, что оно всегда посягает на свободу человека, подавляет, ограничивает волю потерпевшего. И вымогательство как разновидность принуждения в этом плане, конечно же, не является исключением. Следовательно, для юридической оценки интересующих нас ситуаций принципиальное значение приобретают волеизъявление лица, обратившегося к администратору Telegram-канала в связи с публикацией «негатива», а также характер их взаимодействия (добровольный или принудительный).
Инициатива об оплате ORM-услуг исходит от заказчика: есть ли состав вымогательства?
Если человек, интересы которого затрагивает негативный контент, сам, по своей воле (т.е. добровольно) выражает готовность оплачивать услуги по управлению репутацией, предлагает обсудить возможность и условия соответствующего взаимодействия, а тем более, прямо предлагает администратору Telegram-канала вознаграждение за удаление определенной публикации, размещение «рекламы» и «блок на негатив», то последующие действия администратора, связанные с обозначением условий оказания ORM-услуг (их содержание, стоимость, сроки и т.п.), не образуют состава вымогательства.
Вымогательство – это требование, сопровождаемое психическим или физическим насилием, которое нацелено на то, чтобы принудить потерпевшего вопреки его воле передать имущество, право на имущество или совершить действия имущественного характера. В этой же ситуации насильственное воздействие на волю человека отсутствует, поскольку он сам, добровольно (пусть и под влиянием определенных обстоятельств), высказывает готовность к договорным отношениям по управлению репутацией. Это исключает состав вымогательства.
Обвинение в вымогательстве может быть признано обоснованным лишь при условии, что требование передачи денежных средств изначально исходило от администратора Telegram-канала, причем сопровождалось это требование угрозой, указанной в ч. 1 статьи 163 УК.
Можно ли считать вымогательством требование денег за удаление уже опубликованной негативной информации?
Следует подчеркнуть, что в силу прямого указания уголовного закона способом вымогательства признается угроза «распространения» негативных сведений, т.е. угроза их сообщения (разглашения) одному или нескольким лицам. Однако специфика обсуждаемых ситуаций заключается в том, что взаимодействие между администратором Telegram-канала и лицом, в отношении которого распространены порочащие сведения, начинается уже после публикации «негатива». И соответствующее лицо платит не за сокрытие (неразглашение) компрометирующих сведений, а за их удаление.
Можно ли считать вымогательством требование передачи денег за удаление уже распространенной (опубликованной) негативной информации? Следственные органы и суды отвечают на этот вопрос положительно. По всей видимости, они исходят из того, что размещение негативной информации о физическом или юридическом лице в Telegram-канале представляет собой длящееся деяние, которое непрерывно совершается с момента публикации негативного поста вплоть до его удаления. На этом основании «коммерческое предложение» администратора Telegram-канала удалить негативный пост на возмездной основе трактуется как требование передачи денежных средств под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего, а точнее – под угрозой дальнейшего распространения уже распространяемой негативной информации.
Следует отметить, что конструкт «длящегося преступления» иногда применяется для юридической оценки преступлений, выражающихся в распространении в сети Интернет заведомо ложной или криминогенной информации (реfбилитация нацизма, публичные призывы к экстремистской деятельности и т.п.). Некоторые суды признают, что размещение соответствующей информации в открытом доступе в сети Интернет образует длящееся деяние, которое совершается до тех пор, пока соответствующий контент не выявлен правоохранительными органами.
Однако этот подход не получил широкой поддержки ни в доктрине(3), ни в судебной практике. В частности, применительно к ст. 205.2 УК суды исходят из того, что публичные призывы к террористической деятельности и оправдание терроризма, совершаемые посредством размещения террористического контента в сети Интернет, не относятся к категории длящихся преступлениям. С точки зрения Верховного суда эти преступные деяния признаются юридически и фактически оконченными с момента размещения соответствующей информации в интернете (4), т.е. длящимися не являются.
Проецируя эту правовую позицию к рассматриваемым нами ситуациям, следует признать, что в момент размещения в Telegram-канале негативной информации о физическом или юридическом лице распространение порочащих сведений завершено. А значит, требование о передаче денежных средств за удаление уже размещенной компрометирующей информации нельзя расценивать как вымогательство под угрозой распространения негативных сведений. Обвинение в вымогательстве будет обоснованным лишь в том случае, если администратор Telegram-канала потребует деньги под угрозой распространения иных сведений, порочащих потерпевшего, которые еще не преданы огласке, или будет угрожать повторной публикацией ранее распространенных сведений.
К сожалению, применительно к вымогательству следственные органы и суды придерживаются иного мнения, полагая, что негативные сведения непрерывно распространяются, пока соответствующий пост не будет удален. Такая трактовка существенно расширяет и без того довольно объемную сферу применения статьи 163 УК.
Получается, что при существующей трактовке признаков вымогательства оказание услуг по управлению репутацией в сети Интернет становится крайне рискованной деятельностью (по крайней мере, в уголовно-правовом ракурсе). Даже в тех случаях, когда сотрудничество заказчика и администратора Telegram-канала было добровольным и возмездные ORM-услуги оказывались по инициативе лица, заинтересованного в формировании позитивного реноме, правоохранительные органы при желании могут «найти» признаки вымогательства.
Более того, в «зоне риска» оказывается любой, кто разместил в сети Интернет негативный отзыв о товаре, высказал нелестную оценку другого человека, а затем получил вознаграждение (вне зависимости от его размера) за удаление соответствующей информации.
Минимизировать эти уголовно-правовые риски возможно лишь посредством законодательной конкретизации признаков состава вымогательства и пересмотра сложившейся практики применения статьи 163 УК, основанной на весьма вольной трактовке уголовного закона.
Список научных источников, которые использованы при подготовке материала
1) См.: Куманяева Е.А. Принуждение в уголовном праве России: автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 2012. – С. 9; Субботина И.В. Уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения: дис. … канд. юрид. наук. – Н. Новгород, 2006. – С. 159.
2) См.: Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России (вопросы теории). – Томск: Издательство Томского университета, 1998. – С. 123.
3) См.: Костылева О.В. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности и оправдание терроризма с использованием сети "Интернет": к вопросу о длящихся и продолжаемых преступлениях // Уголовное право. – 2021. – № 4.
4) См.: кассационное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 22.03.2023 № 223-УД23-4-А6 // СПС «КонсультантПлюс»; апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации от 16.01.2018 № 203-АПУ17-32 // СПС «КонсультантПлюс».