Театральный эксперимент или вульгаризация национального достояния?
В Нижнем Новгороде поставили балет «Лебединое озеро» без сказочного мира, но зато с настоящим канканом!
Немало тревожную тенденцию демонстрирует ведущая нижегородская сценическая площадка – академический театр оперы и балета имени Пушкина. Почти каждая премьера вызывает у зрителей и критиков, скажем так, неоднозначные впечатления. Худрук Алексей Трифонов приучил всех, что действует на грани, а зачастую уже и за гранью безвкусицы. Не стала исключением и показанная в апреле новая интерпретация балета «Лебединое озеро».
ЗРИТЕЛИ НЕ УЗНАЛИ ЛЕГЕНДАРНЫЙ БАЛЕТ
Трифонов поставил «Лебединое озеро» в самой первой его редакции – 1877 года. Ту версию тогда не оценили, и зрители всего мира знают балет по его более позднему варианту, созданному после смерти автора его братом Модестом Чайковским и Мариусом Петипа. Тем, кто пришел на премьеру в Нижегородский театр оперы и балета, наконец стало понятно, почему это случилось. В этом, пожалуй, единственная заслуга создателей спектакля. Хотя, думается, его не оценили бы и Петр Чайковский с Вацлавом Рейзингером (первый хореограф балета). Как не оценили «хорошо забытую старую» постановку нижегородские зрители.
«Впечатления неоднозначные... Прекрасный визуальный ряд, оформление сцены и роскошные костюмы, а с другой стороны – неприятное послевкусие от задумки автора и всей идеи постановки, в итоге такое впечатление, что зло победило! Особенно расстроил «Русский танец» в сцене бала, где русская красавица показана, я считаю, карикатурно, утрированно ленивой, неуклюжей! И всё это под музыку Петра Ильича Чайковского!» – отмечает в сообществе «Фан-клуб Нижегородского театра оперы и балета» соцсети «ВКонтакте» Людмила Ядрова.
«Еще бы понять, что символизируют белые куртки на артистах и при чем там был современный гардероб с крючками...» – добавляет Ирина Синицина.
«Кому нужно шоу-«жвачка», приходите. Да, отдохнете, может быть. Умному же зрителю на этом «Лебедином» делать нечего», – резюмирует она же.
КРИТИКИ ВЫНЕСЛИ ВЕРДИКТ
Действительно, постановка Александра Сергеева, даром что он из Мариинки, вызвала недоумение как у широкой публики, так и у экспертного сообщества. Автором нового либретто также выступил Александр Сергеев, который предлагает вниманию зрителей «спектакль-размышление на тему легенды о принце Зигфриде и его иллюзорном мире волшебного озера лебедей, где находят пристанище мечты об идеальной любви». Главным героем постановщик сделал Зигфрида, объяснив это тем, что когда он сам исполнял эту партию на разных сценах, то много размышлял о переживаниях принца. В итоге в спектакле вовсе нет привычных Ротбарда и Одиллии – их заменили Отражение Зигфрида и Гостья в черном. Более того, нет в новой интерпретации всем известной истории и собственно озера! Оно осталось только в названии, которое перестало отражать смысл произведения.
И ладно бы только к либретто возникли неудобные вопросы. Даже оформление спектакля вызвало у театрального сообщества претензии! Так, Трифонов пригласил для создания декораций и костюмов художника-модельера модной одежды, совершенно незнакомую со спецификой классической театральной сцены. И что же получил театр в новом оформлении «Лебединого озера»? А получил он низкопробное эстрадное зрелище с декорациями, по своей эстетике более подходящими для шоу Филиппа Киркорова. Со вспышками, дымами, зеркалами, проблесками и прочими мюзик-холльными световыми эффектами, абсолютно неприемлемыми по отношению к гениальной музыке Петра Ильича Чайковского. Костюмы вышли не театральными и не балетными, не интересными ни по цветовой гамме, ни по форме и силуэту. Зритель привык видеть в «Лебедином озере» классическую балетную пачку, прошедшую через множество редакций в неизменном виде, ибо она подчеркивает изящество формы, красоту линий и особую эстетику, присущую русскому классическому балету. А в новом «Лебедином озере» вместо стильного и изящного лебедя мы видим растрепанную курицу-несушку, как будто над ней поработал петух. Балерины в этих пачках выглядят неуклюжими и полными.
Термин «китч» весьма точно характеризует оформление и костюмы новой постановки «Лебединого озера» в Нижегородской опере. Поясним: это термин, используемый для обозначения ориентированных на широкого зрителя низкокачественных предметов массовой культуры.
«Так и не определившись с жанром, безбожно перебрав в первом действии с романтическими страстями и патетикой, во втором постановщик кидается от пафоса к необъяснимому ехидству или примитивной символике, вроде того, что белый колет Зигфриду оказывается не впору, в отличие от черного», – подчеркивает в статье «Классику приправили канканом», опубликованной в «Независимой газете», Наталия Звенигородская.
Что же касается самого балета, то в газете «Коммерсантъ» Татьяна Кузнецова пишет: «В основном хореограф Сергеев оперирует стабильными старобалетными клише, не чураясь и откровенных заимствований. Но когда он пытается «взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча», тут же случается конфуз. Как, например, в сцене дворцового маскарада, где инфантильный юмор хореографа идет вразрез с интонацией Мариуса Петипа. Его каноническое антре, адажио и коду на балу исполняет не Одиллия, а некая «гостья в черном», претендующая на руку Зигфрида в числе других разноцветных дам. По примеру Юрия Григоровича хореограф Сергеев распределил между ними танцы характерного дивертисмента, намешав всякой балетной игривости, нередко выходящей за границу пошлости. Самой забойной оказалась «Русская», исполнительница которой как бы не пробудилась к началу танца: почесывалась, зевала, потягивалась на авансцене и, опираясь на руки двух безликих эскортников, то и дело норовила заснуть снова, «проваливаясь» в глубокие плие. Заснула на своем троне и утомленная бесконечными танцами Королева – сыну пришлось ее будить, чтобы обрадовать известием о намерении жениться».
Продолжение следует.