Новый подход к взысканию налоговых убытков с руководителя должника после прекращения процедуры банкротства

Недавно Экономколлегия рассмотрела дело компании «Гудман – ВЭД», в котором поднимался вопрос взыскания налоговых убытков с КДЛ должника после прекращения процедуры банкротства. 

Немного об обстоятельствах дела:

ИФНС по Ленинскому району Владивостока доначислила ООО «Гудман-ВЭД» 7,3 млн рублей налогов, пеней и штрафов, и в связи с наличием непогашенной задолженности потребовало в суде признать общество банкротом.

 

В мае 2019 года суд прекратил производство по делу в связи с отсутствием у налогоплательщика средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур в рамках дела о банкротстве.

 

Также в мае 2019 года инспекция вынесла решение, которым налоговая задолженность «Гудман-ВЭД» была признана безнадежной к взысканию и списана.

 

Однако этим инспекция не ограничилась и провела в отношении «Гудман-ВЭД» выездную налоговую проверку за период деятельности с 01.01.2014 по 31.12.2016 года.
 

По результатам проверки в декабре 2018 года было принято решение о привлечении компании к ответственности за совершение налогового правонарушения, в соответствии с которым обществу были начислены 19,2 млн рублей НДС, 12 млн рублей налога на прибыль, а также 13,2 млн рублей пеней и 4,5 млн рублей штрафов.

Суммы недоимки, пеней и штрафов «Гудман-ВЭД» в бюджет не уплатил.

ФНС направила требование в ФССП. Но уже в июне 2019 года пристав вынес постановление об окончании исполнительного производства по заявлению взыскателя.

 

Тогда же налоговый орган принял решение о признании налоговой задолженности общества «Гудман-ВЭД» на сумму 51 млн рублей безнадежной к взысканию и списании.

 

Кроме того, «Гудман-ВЭД» был привлечен к налоговой ответственности по пункту 1 статьи 122 Налогового кодекса в виде штрафа в размере 1,8 тыс. рублей.

 

Учитывая наличие налоговой задолженности, возникшей по результатам проверок, налоговый орган, не обращаясь вновь с заявлением о банкротстве налогоплательщика ввиду прекращения судом производства по делу о банкротстве по иной налоговой задолженности, ссылаясь на обстоятельства, установленные в рамках выездной налоговой проверки, на основании п. 4 ст. 61.20 Закона о банкротстве обратился в суд с иском о взыскании с Александра Гасюка (учредителя и директора должника) убытков в размере 58,4 млн рублей, указав, что заявленная к взысканию сумма представляет собой сумму непогашенных «Гудман-ВЭД» налогов и взносов, а также начисленных пеней и штрафов.

Суды первой и апелляционной инстанции в удовлетворении иска отказали. Суд округа взыскал убытки в размере 7,3 млн руб.

ВС направил спор на новое рассмотрение, указав следующее:

• Предъявление в деле о банкротстве (производство по которому прекращено ввиду отсутствия средств для финансирования процедуры) кредитором лишь части своего требования не препятствует в дальнейшем при обращении с заявлением о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности включить в потенциальный размер ответственности иные имеющиеся у кредитора требования, подтвержденные надлежащим образом (либо судебным актом, либо иным документом подлежащим принудительному исполнению).
• В данном деле налоговый орган при обращении за взысканием убытков консолидировал задолженность по мероприятиям налогового контроля к основному требованию на основании решения, в соответствии с которым Обществу начислен налог на добавленную стоимость, на прибыль, пени и штраф за неуплату данных налогов. Указанное решение вступило в законную силу, после применения мер принудительного взыскания задолженность осталась не погашенной.
• Занятый судами трех инстанций подход о том, что размер взыскиваемых убытков не может превышать сумму недоимки, отраженную налоговым органом при обращении в суд с заявлением о признании Общества банкротом, приводит к нарушению права налогового органа на судебную защиту. В результате заявление управления, поданное вне рамок дела о банкротстве, осталось частично не рассмотренным по существу.

ВС РФ опроверг ограничительный подход к формированию убытков, взыскиваемых с контролирующего лица после прекращения банкротства должника, заняв не столько столько «прокредиторский», сколько «пробюджетный» подход. 

Расширяя перечень требований, которые кредитор может предъявить к контролирующему лицу вне банкротства, ВС допускает предъявление ранее не заявленных, но подтвержденных судебным актом требований, исполнение которых самим должником невозможно. 

При этом, предъявление требования спустя 3 года после его списания, которое не было заявлено при рассмотрении дела о банкротстве со стороны налогового органа вызывает вопросы относительно обоснованности такого подхода, а также применения к данным требованиям сроков исковой давности. 

Наиболее обоснованным представляется подход нижестоящих судов, поскольку при рассмотрении дела последними исследовались вопросы вины лица в причинении вменяемых убытков бюджету.

Кроме того, следует учитывать и правовую позицию Постановления КС РФ № 50 – П от 30.10.2023 г., согласно которой налоговые штрафы не включаются в размер ответственности контролирующего лица. 

Можно предположить, что такой подход получит широкое распространение, в частности, в ситуациях, когда новые требования будут сформированы в результате выявления аналогичных налоговых правонарушений, но в последующих периодах. 

Определение ВС № 303-ЭС24-3778 от 09.09.2024 г. по делу №А51-7529/2022