27 ноября Папа Римский Лев XIV вылетел из Рима в свое первое зарубежное турне. Формальным поводом стало празднование 1700-летия первого Вселенского собора (325 год н. э.). Символизм поездки был на высоте: паломничество в турецкий Изник, как сейчас называется Никея, богослужения рядом с местом, где формировался Никео-Цареградский символ веры, и затем перелет в Ливан, ставший символом мирного сосуществования религий на Ближнем Востоке. В том, что стояло за первой зарубежной поездкой понтифика, разбирается «Парламентская газета».
Лидеры политические и духовные
Будучи настоятелем ордена августинцев, кардинал Превост любил путешествовать по миру, посещая общины и миссии, и, вероятно, этот дух будет сопровождать его и теперь, когда он стал преемником Петра. Однако не только «туристические» мотивы обусловили выбор исламской Турции в качестве первого места поездки папы. Анкара сегодня одновременно союзник НАТО, сложный и важный партнер Евросоюза, который при этом пытается играть роль посредника в украинском конфликте. Для Ватикана визит сюда во многом стал еще и способом напомнить, что Святой престол пока еще рассматривает Турцию как одну из немногих площадок, где еще возможно говорить о посредничестве.
Встреча папы с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом была выстроена в традиционном стиле: понтифик подчеркнул ценность религиозной свободы и отметил усилия Турции по приему беженцев из соседних стран. При этом Лев XIV избегал прямой критики внутренней политики Анкары, которая, мягко говоря, не всегда отражает высокие стандарты защиты прав человека в их западном понимании.
Не менее важным было посещение Стамбула, где располагается резиденция Вселенского патриарха Варфоломея I, с которым понтифик помолился в патриаршем храме Святого Георгия и подписал совместную декларацию. Таким образом Лев XIV демонстративно укрепил линию на сближение с Константинополем как с «первым среди равных» (как его часто называют на Западе) представителем православия. При этом сам Варфоломей вызывает противоречия в православном мире, так как признает неканоническую автокефалию украинской церкви.
К тому же визит к константинопольскому патриарху дал возможность понтифику показать, что экуменическое общение не означает «поглощение» одной традиции другой, что можно рассматривать как своеобразный ответ на опасения части православных о возможной «католической экспансии». Папа продемонстрировал готовность оставаться гостем и слушателем, подчеркивая общность веры, восходящей к Никее.
Уважение, но не молитва
Особый резонанс вызвал визит папы в мечеть Султанахмет, или, как ее еще называют, Голубую мечеть. Понтифик снял обувь и прошел по залам в белых носках, однако, в отличие от своих предшественников Бенедикта XVI и Франциска, не совершил молитву. Ватикан пояснил, что папа находился в мечети «в духе размышления и внимательного слушания, с глубоким уважением к месту и к вере тех, кто собирается здесь на молитву». Причем имам мечети Аскин Мусса Тунка предложил папе помолиться, однако понтифик вежливо отказался.
Дополнительный эффект произвела небольшая путаница: одна из ватиканских служб сначала разослала релиз, где говорилось о «молитве» папы в мечети, хотя на деле никакой общей молитвы не было. Позже это пришлось уточнять и объяснять, что речь шла о «молчаливом уважительном посещении», а не о совместной молитве.
При этом Лев XIV вообще не поехал в Айя-Софию (собор Святой Софии), вновь ставшую в 2020 году действующей мечетью и вокруг которой остается много напряженности. Его предшественник Франциск туда заходил в 2020 году как в уже действующую мечеть, а нынешний папа явно решил этого не делать и ограничился Султанахмет.
Модель для мира
После Турции 30 ноября понтифик прибыл в Бейрут. Ливан переживает затяжной экономический и политический кризисы на фоне нового витка напряженности, связанного с противостоянием «Хезболлы» и Израиля. При этом сама страна представляет собой «островок» христианства на Ближнем Востоке, причем с причудливой системой власти: по конституции Ливана президент всегда является маронитским христианином, премьер-министр — суннитским мусульманином, а спикер парламента — шиитом. Вообще же Лев XIV своим визитом реализовал давнее намерение покойного Франциска приехать в Ливан, которое сорвалось из-за ухудшения его здоровья и последующей смерти.
В первом обращении к властям и дипломатическому корпусу в Бейруте папа говорил не только о реформе институтов и борьбе с коррупцией, но и о сохранении конфессионального баланса. Для Ватикана Ливан является моделью того, как многообщинное общество может жить без доминирования одной религиозной группы.
Время своего визита Лев XIV использовал для обсуждения своих любимых тем, связанных с молодежью и мигрантами. Он просит молодых ливанцев не покидать страну, а диаспору не разрывать связи с родиной, ведь, если христианское население Ливана будет сокращаться, конфессиональная архитектура государства станет непрочной.
В Бейруте папа встречается не только с католиками, но и с лидерами суннитов, шиитов, друзов, а также с представителями православных церквей. Тем самым он показывает, что Святой престол не претендует на роль «защитника только своих» и говорит о мире и примирении на языке, понятном всем общинам.
От символов к стратегии
Поведение папы Льва XIV во время поездки в Турцию и Ливан на первый взгляд кажется предсказуемым: молитвы, встречи с политиками, визиты в храмы, призывы к миру. Однако за этой канвой просматривается определенная стратегия. Во-первых, Святой престол пытается «обновить» свое присутствие на Ближнем Востоке не как силы, связанной с тем или иным блоком государств, а как независимого морального и дипломатического актора, способного выступить медиатором в существующих конфликтах. Визит в Турцию и Ливан — две страны, по-разному балансирующие между Западом и региональными игроками, — позволяет Ватикану напомнить, что он готов быть посредником там, где классическая дипломатия буксует.
Во-вторых, поездка подчеркивает приоритет экуменической повестки перед чисто конфессиональными интересами. Встреча с Варфоломеем, совместные молитвы, акцент на общей никейской вере адресованы не только православным, но и католикам, особенно на Западе. Для Льва XIV важно показать, что его понтификат связан с попыткой вновь собрать христианские традиции вокруг общих источников.
В-третьих, поездка демонстрирует готовность папы говорить о политике языком морали. Формулу о «двух государствах» как единственном выходе из палестинского конфликта, озвученную им в СМИ, критику религиозного оправдания насилия и одновременно признание роли Турции как возможного посредника можно рассматривать как контуры конкретного мирного предложения.
Наконец, для самого Ватикана этот визит стал своеобразным тестом на способность новой команды понтифика работать в условиях множащихся кризисов. Восточное Средиземноморье сегодня — пространство пересечения войн, энергетики, миграции, религиозной политики. Выбрав именно Турцию и Ливан для первой поездки, Лев XIV дал понять: его понтификат будет обращен прежде всего к тем, кто страдает от региональных конфликтов, а не к великим державам.
Поездка, начавшаяся 27 ноября 2025 года, выходит за рамки юбилейных торжеств по случаю Никейского собора. Это попытка перезапустить голос Святого престола как одну из сил на мировой арене, чья легитимность основана не на военной силе и не на экономических ресурсах, а на умении выступать в качестве проводника мирных инициатив.