Хранители неба: чем привлекает и удивляет путешественников Каргополье

Автор «Вокруг света» отправился в Архангельскую область, чтобы проникнуться удивительной атмосферы Каргополья.

Автобус от Няндомы пляшет на ухабах, и кажется, что дорога в Каргополь никогда не кончится. За окном — бескрайние поля, перелески, время от времени деревянные дома с резными наличниками. Мой поезд прибыл в Няндому ранним утром. Мы с местным гидом Александром отправились в сторону Каргополя. Александр любит Русский Север, живет им.

— Здесь каждое дерево, каждый камень помнят что-то, — говорит он, поправляя очки и указывая на мелькающие за окном перелески. — Моя бабушка рассказывала, как в детстве ходила в церковь в Саунино. Говорила: «Зайдешь — и небо над головой расписное, как будто ангелы тебя окружают».

Главное впечатление от Каргополя — это тишина. Не та пустая тишина заброшенных городов и деревень, а глубокая, наполненная смыслом. Белокаменные храмы возвышаются над деревянными домами, создавая неповторимый силуэт северного города.

Рожденный на пересечении дорог

Первое, что видят путешественники, добравшиеся в древний город, — это колокольня. Она видна издалека, с трассы. Красавица, 65 метров в высоту, возвышается над городом, словно маяк в море времени.

— Колокольню, по преданию, строили к приезду Екатерины Великой, — рассказывает, поднимаясь со мной на верхний ярус, Антон, мой хороший знакомый из Каргополя. — Императрица так и не приехала, а колокольня осталась.

С высоты Каргополь предстает во всей своей красе: прямоугольная сетка улиц — наследие екатерининского градостроительства, белокаменные храмы XVI–XVIII веков, деревянные дома с мезонинами и резными карнизами и река Онега, спокойно несущая свои воды к Белому морю. Мы слышим колокол.

— Колокольный звон — это молитва без слов. Он поднимается в небеса и разносится по всей округе, — говорит Антон.

Внизу, на Соборной площади, туристы фотографируются у Христорождественского собора — древнейшего каменного храма города, заложенного еще при Иване Грозном. Могучие стены из местного известняка помнят пять веков истории.

Современный Каргополь живет в прямом смысле на пересечении времен. Вот купеческий особняк XVIII века, где теперь располагается музей. Вот деревянный дом с мезонином — в таких жили каргопольские мещане. А вот и новые гостевые дома, но построены они по старинным образцам. В антикварной лавке можно купить крестьянскую одежду XIX века или резную прялку.

В поисках «небес»

Из города дорога ведет в деревню Саунино, вернее — в то место, где деревня когда-то была. Теперь посреди чистого поля — только деревянная церковь Иоанна Златоуста. Построенная в 1665 году, она представляет классический тип северного зодчества — «восьмерик на четверике».

Так коротко описывали популярный тип русского храма, где нижняя часть здания имеет форму четырехгранного куба (четверик), а на нее ставится верхний, восьмигранный объем (восьмерик), часто с куполом или шатром. Рядом — изящная шестигранная колокольня редкой для деревянных построек формы.

— Эта церковь — одна из жемчужин деревянного зодчества, — объясняет Елена, сотрудник Каргопольского музея, открывая тяжелую дверь храма. — Но главное сокровище — внутри.

И действительно, переступив порог, я замираю, устремив глаза вверх. Под сводами храма расстилается «небо» — расписной потолок, состоящий из радиально расходящихся граней. В центре — Новозаветная Троица, вокруг — архангелы и евангелисты, написанные в человеческий рост. Каждая грань шатра — отдельная икона, но все вместе они создают единое символическое пространство.

— «Небеса» — это уникальное явление Русского Севера. Встречаются только здесь, — поясняет Елена. — Они создавались как модель мироздания. Молящийся стоял под настоящим «небом» в прямом смысле слова.

Роспись выполнена онежскими иконописцами артели Ивана Богданова-Карбатовского в конце XVIII века. Краски за два с лишним столетия слегка поблекли, но образы сохранили свою силу и выразительность.

— А знаете, что самое удивительное? — продолжает Елена. — Внешне эти храмы кажутся огромными — высота церкви почти 34 метра. А внутри потолок всего на уровне пяти метров. Остальное пространство — техническое. Такая конструкция защищала «небеса» от дождя и снега, а зимой позволяла быстрее прогреть помещение.

Ошевенский монастырь

В сорока километрах от Каргополя, в селе Ошевенское, стоят остатки Александро-Ошевенского монастыря. Основанный в 1460-е годы, он был одним из важнейших духовных центров Русского Севера.

— Монастырь этот особенный, — рассказывает тетя Настя, которая приехала сюда со мной из Каргополя. Она певуче завышает интонацию к концу фразы. — Преподобный Александр Ошовенский основал пустынь в диком лесу. Но не один, а с отцом своим, Никифором. В монастыре есть подземный ход. Люди говорили, что будто бы до самого Каргополя ведет.

Я хочу узнать предание о реке Халуй и спрашиваю:

— Говорят, Александр Ошевенский кого-то наказал?

— Верно. Сказал: «У реки, но без воды будете жить». Вот на Халуе нет воды. Река идет под землю и уже в другом конце выходит.

От древнего монастырского ансамбля XVII–XVIII веков сохранились белокаменный Успенский собор, Никольская надвратная церковь, фрагменты стен с башнями. В советское время монастырь был закрыт и разграблен. Возрождение началось только в 2001 году.

Архангело и окрестности

На следующий день еду в деревню Архангело (Шелоховская), она находится в 56 километрах от Каргополя. На левом берегу Онеги возвышается живописный ансамбль из двух деревянных храмов.

Один из них — церковь Михаила Архангела. Она словно иллюстрация к учебнику по деревянному зодчеству. Этот уникальный однопрестольный деревянный храм последний сохранившийся на верхней Онеге образец кубоватой архитектуры. Так называют строение с квадратным в плане покрытием, имеющее одинаковый силуэт со всех сторон.

Несмотря на серьезные внутренние разрушения, церковь сохранила свою выразительность: пятиглавый четверик венчается характерной кубоватой кровлей. Сохранилась и пятигранная апсида (примыкающий к основному объему пониженный выступ здания) с бочкообразным перекрытием, и притвор.

Раньше комплекс дополняла отдельно стоящая кирпичная колокольня, возведенная в 1860 году. Но в период антирелигиозных кампаний 1920–1930-х годов храм был закрыт, а колокольня — разрушена.

— Моя бабушка еще помнила, какой была деревня до войны, — рассказывает Андрей, один из волонтеров проекта «Общее дело», который занимается сохранением уникальных деревянных храмов и часовень на Русском Севере. — Церковь Михаила Архангела была действующая, дома полные, ярмарки устраивали. А теперь… Но красота-то осталась.

И действительно, красота осталась. Время здесь словно замедлило ход.

Реставраторы-энтузиасты

У волонтеров дел здесь немало. В деревне Волосово идет уникальный эксперимент. Добровольцы фонда «Вереница» взялись за реставрацию Никольского храма 1670 года, еще одного образца шатрового зодчества.

— Началось все со случайной встречи, — рассказывает Светлана, местная активистка. — Увидели незнакомых людей у церкви, заинтересовались. Оказалось — добровольцы, хотят храм спасти. Теперь работаем вместе.

Реставрация ведется традиционными методами, с использованием старинных технологий. Архитекторы изучили каждое бревно, каждый элемент конструкции.

— Это не просто реставрация, — объясняет Светлана. — Это возрождение традиций деревянного зодчества. Мы учимся у наших предков, восстанавливаем их ремесло.

Кенозерье: деревня среди священных рощ

Собираясь в обратный путь, заезжаю в Кенозерский национальный парк. Здесь, среди озер и лесов, сохранился уникальный культурный ландшафт — деревни с часовнями и рощи, где православные традиции переплелись с древними верованиями.

— Кенозерье — это живой музей народной культуры, — объясняет Александра, работник парка. — Здесь до сих пор живут потомки тех, кто создавал эту культуру. Они ее и хранят.

В деревне Вершинино небольшой холм венчает часовня Николая Чудотворца — символ парка. Эта часовня с высокой шатровой кровлей венчает небольшой холм над Кенозером. Она срублена «в лапу» — так называют строения, где бревна соединяются в углах без выступающих концов, образуя «чистый угол», что позволяет сэкономить материал, получить больше внутреннего пространства и упростить отделку.

— Часовни здесь строили не по указу начальства, а по душевной потребности, — продолжает Александра. — Избавит Бог от мора, неурожая, беды какой — и в благодарность строят часовню. Потому их так много по берегам озер — люди севера помнят добро.

В часовне сохранились расписные «небеса» XVIII века — еще один пример уникального северного искусства. Двенадцать граней изображают архангелов, в центре — «Отечество», троичная икона.

Мое путешествие заканчивается на берегу Онеги. Солнце садится за холмы, окрашивая небо в розовые и золотые тона.

— Когда уезжаешь отсюда, — говорит на прощанье, Маруся Клочева, хозяйка креативного пространства «Марусин дом» в Каргополье, — обязательно хочется вернуться. Русский Север — это живая память России, место, где прошлое и настоящее не противостоят друг другу, а дополняют.

_{Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 8, октябрь 2025}